и пока вы ее читали, она казалась истинно социологической. Так
что Говард прибыл в Водолейт уже в ауре обещанного ему престижа, а также с
полезным статусом сексуального умельца. Барбара же, со своей стороны, ех
ала туда беременной, ограниченной во многих отношениях, ей не предшество
вала никакая репутация, и, мрачно размышляя над этим в течение лета, она ощ
ущала нарастающий протест.
К счастью, по приезде они смогли некоторое время погостить у своих стары
х лидских друзей Бимишей, которые переехали в Водолейт на год раньше и по
способствовали тому, что Говард заинтересовался именно этим университ
етом. Генри Бимиш был социальным психологом, который и сам за год до этого
произвел некоторый фурор, доказав в одной из своих книг, что телевидение
социализирует детей Куда более эффективно, чем под силу их родителям. Эт
о спорное положение пошло, судя по всему, очень ему на пользу. Бесспорно, Б
имиши, когда Кэрки снова с ними свиделись, стали другими. Они оставили дал
еко позади себя атмосферу лидской радикальной страны малогабаритных к
вартирок, пивных вечеринок и поездок по субботам, чтобы наблюдать Сити и
демонстрации перед ратушей, и создали для себя свой новый жизненный стил
ь в своей новой обстановке. Эти люди, которые в Лидсе вовсе не имели денег
и имели обыкновение заимствовать чайники у своих друзей, поскольку собс
твенный был им не по карману, теперь поселились под Водолейтом в архитек
турно перестроенном фермерском доме, где погрузились в мир толстовской
пасторали, кося траву и выращивая экологически чистый лук. Генри Бимиш о
трастил новую бороду в военно-морском стиле, сильно тронутую сединой. Он
выглядел очень хорошо, несмотря на бледность, оставшуюся после прискорб
ного случая, когда он отравился грибами, собранными на утренней заре с со
бственной земли; он даже обрел некое недоуменное, чуть пожилое достоинст
во. Майра теперь выглядела более дородной, закручивала волосы тугим викт
орианским узлом и курила коричневые сигарки. Говард подобрал два точных
эпитета для того, во что их превратил переезд, но он воздержался и промолч
ал, так как они были его друзьями, а оба эпитета означали суровейший приго
вор Ц но ведь Бимиши действительно принадлежали теперь среднему возра
сту и средней буржуазии? По приезде Кэрки таращили глаза на дом, на своих с
тарых друзей; заметную часть своего визита они проводили на четверенька
х с намоченной туалетной бумагой в руках, удаляя младенческую отрыжку с
хорошего ковра в щегольской комнате для гостей. Все это не слишком ободр
яло; однако в первый же вечер, когда они сидели перед кирпичным настоящим
камином, Генри, разливая домашнее вино в итальянские бокалы, сказал: «Стр
анно, что вы приехали именно сегодня. Я как раз рассказывал про вас вечеро
м одним нашим друзьям. Про то время, когда ваш брак чуть было не распался. И
ты пришла к нам и пожила в нашей квартире, Барбара, ты помнишь? Ты принесла
телевизор и кастрюльку». Ц «Черт, да, вот именно», Ц радостно сказала Ба
рбара, и ей немедленно стало легче, так как она поняла, что все-таки ее ре-л
утация опередила ее приезд.
Реальная же правда их переезда в Водолейт, с большой откровенностью расс
казывает теперь Говард, заключалась в том, что они утратили контроль над
своими нервами. Они знали, как жить в Лидсе, поскольку общество там было ул
учшенной ипостасью того, в котором они выросли. Но Водолейт с первой же ми
нуты заставил их задуматься, чем им стать, как определиться. Лидс был рабо
чим классом и опирался на труд; Водолейт был буржуазией и опирался на тур
изм, собственность, пенсии за выслугу лет, на французских шеф-поваров. Они
инспектировали Бимишей, и им начинало казаться, что Водолейт отрицает э
кзистенциализм, что это ярмарка стилей и здесь можно быть кем угодно. Пос
леднее радикальная философия одобряла, однако здесь в этом ощущалось бу
ржуазное сибаритство. Бесспорно, как сказал Говард, мы все лицедеи, актер
ы-самоучки на социальной сцене; всякая роль само или как-то еще назначена
; тем не менее ему, человеку, который верует, что реальности пока еще не сущ
ествует, пришлось признать, что Лидс он находил более реальным. Кэрки, гля
дя на Водолейт в сибаритском солнечном свете, обнаружили, что не знают, ка
к разместиться, обрести жилище. Они ездили среди холмов за городом в мале
ньком «Рено-41», принадлежавшем Генри, осматривая то, что Генри называл «с
обственностью». Собственностей было много. Майра и Барбара сидели сзади
с младенцем между ними в сильной тесноте. Как подруги они исследовали и а
нализировали последние приливы и отливы в брачной истории Кэрков. На пер
еднем сиденье Говард рядом с Генри вглядывался сквозь ветровое стекло с
опущенным козырьком, держа на коленях карту, полученную от агента по про
даже недвижимости, и с северным радикальным скептицизмом замечая экзот
ические социальные смеси, мимо которых они проезжали, время от времени и
спытывая необходимость уравновесить односторонность повествования у
него за спиной, он в солнечном свете победоносно говорил Генри о своей пр
огремевшей книге, о рецензиях, о новом заказе и большом авансе, который пр
едложил ему издатель. Время от времени Генри останавливал машину, и они в
ылезали и истово осматривали собственность. Вкус Генри в отношении собс
твенности трансформировался, стал сельским и буржуазным; он восхвалял
Ц загадочно Ц «дополнительные плюсы», вроде конюшен и загонов. Кэрки с
тояли и смотрели, щурясь сквозь деревья на холмах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106