Никогда прежде не сопр
икасаясь с такими собственностями, они не знали, как вести себя в их прису
тствии; но они знали, что их радикальные желания тонко и угрожающе подрыв
аются, пусть даже Генри говорил им сущую правду: что у них теперь больше де
нег, что взять закладную под аванс Ц выгодное помещение этих денег, что н
аступило время в их жизни, ввиду второго младенца, когда им следует устро
ить свой быт. Но быт не был тем, что они хотели устроить; казалось, творился
гнуснейший обман: Генри, уже уничтожив себя, старался спровоцировать и и
х. «Всякая собственность есть воровство», Ц повторял Говард, оглядывая
бесконечные пустые просторы ненаселенной упорядоченной сельской мест
ности вокруг них, угнетавшей их своей жуткой вневременностью, видимой не
причастностью, откровенным отчуждением от мест, где происходила истори
я, где мир двигался вперед и дальше.
После двух таких дней, когда Генри вознамерился отвезти их в еще одно аге
нтство по продаже недвижимости в еще одном городке-спутнике на задворка
х Водолейта, Говард перед окнами, заклеенными объявлениями о бунгало для
удаляющихся на покой, почувствовал необходимость высказать всю правду.

«Послушай, Генри, Ц сказал он, Ц ты пытаешься наложить нас на какой-то ло
жный имидж, разве не так? Мы ведь не такие, Барбара и я, ты не забыл?»
«Это многообещающая местность, Ц сказал Генри, Ц ничего не потеряете п
ри перепродаже». «Мы сойдем с ума в подобной местности, Ц сказал Говард
Ц мы не сможем жить среди этих людей, мы не сможем жить сами с собой".
«Я думал» вам требуется что-то приличное», Ц сказал Генри.
«Нет, во имя всего святого, только ничего приличного, Ц сказал Говард, Ц
я происхожу не из подобного. Я не приемлю его существования политически.
Как и ты, Генри. Не понимаю, что ты здесь делаешь?»
Генри посмотрел на Говарда с легкой пристыженностью и некоторым недоум
ением.
«Приходит время, Ц сказал он, Ц приходит время понимания, Говард. Ты мож
ешь хотеть перемены. Ну, мы все хотим перемены. Однако в этой стране есть н
аследие достойной жизни. Мы все начинаем испытывать потребность в месте
, где можно глубже погрузиться в себя, в… ну… реальные ритмы жизни. Вот и у н
ас с Майрой так».
«Здесь? Ц спросил Говард. Ц Тут нет ничего. Вы перестали бороться».
«Да, бороться, Ц сказал Генри, уставившись на маленькие фотографии домо
в в витрине. Ц Я внесу свою лепту в улучшения. Но я в раздвоенности. Я не сл
ишком в восторге от бурного радикального фанатизма, приуроченного к нас
тоящему моменту, ко всем этим взрывам требований. Они попахивают модой. В
этом году Ц стукнуть полицейского. И просто не вижу ничего плохого в нек
отором отчуждении, в том, чтобы отойти от схватки».
«Да? Ц спросил Говард. Ц Это потому, что ты теперь буржуа, Генри. И ощущае
шь себя как буржуа».
«Вовсе нет, Ц сказал Генри, Ц и это оскорбительно. Я пытаюсь придать сво
ей жизни некоторое достоинство без того, чтобы отнимать его у других. Я пы
таюсь найти определение интеллектуальной жизнеспособной безвредной к
ультуре».
«О Господи, Ц сказал Говард, Ц бесхребетный квиетизм».
«Знаешь, Генри, мне очень жаль, Ц сказала Барбара, Ц но живи я, как ты, я бы
прежде умерла».
«Буржуа, буржуа», Ц сказал Говард на следующий день когда, упаковав свои
вещи, они с младенцем на заднем сиденье отъехали от перестроенного ферме
рского дома после неловкого прощания.
«Ну, Ц сказала Барбара, пытаясь быть доброй к добрым людям, которые спасл
и ее, когда она бесприютно бродила, нагруженная телевизором, Ц не забыва
й, они ведь были лишены многих наших лишений».
Они ехали через мосты, между холмами к городу и морю; они бежали назад в Во
долейт, чтобы вновь ощутить урбанистическую жизнь, чтобы вновь общаться
с опорной реальностью. Туда, где дома, и мусорные баки, и мусор, и преступно
сть. В конце концов Говард решил посетить отдел социального обеспечения
в Водолейте; ему необходимо было привести в порядок свой дух, заверить се
бя, что в месте, в которое он пересаживает свою судьбу, действительно имее
тся своя социология: социальные трения, сумеречные зоны, расовые вопросы
, классовая борьба, схватки между муниципалитетом и общественностью, сек
тора изгоев Ц короче говоря, состав истинной жизни. Оставив фургон на ст
оянке, с Барбарой и младенцем внутри, он проник в унылое учреждение, и там
его ждала удача. Ибо там работала одна из его бывших лидских студенток, де
вушка по имени Элла, которая носила бабушкины очки, джинсы и безрукавки и
знала о его радикальном настрое и, подобно всем хорошим студентам, разде
ляла этот настрой. Взрослая девочка, позже сказал Говард Барбаре, когда Э
лла выбралась из-за своего стола в отделе и влезла к ним в фургон, втиснув
шись сзади впритык к корзине с младенцем, и обещала показать им настоящи
й Водолейт. Она разыскивала кварталы нужды, укрытые между и позади стари
нных частных гостиниц и новых квартир, сдающихся на курортный сезон; она
зондировала неожиданные социальные конфликты, спрятанные за аттракцио
нами и курортным фасадом города; она показала им акры урбанистических яз
в, бетон урбанистического обновления.
«Конечно, это проблемный город, Ц сказала Элла. Ц О, они любят делать вид
, будто это не так, чтобы не отпугнуть туристов. Но любое место, которое имп
ортирует людей для обслуживания сезонного бума, а с приближением зимы вы
швыривает их на пособие по безработице, должно иметь проблемы, и они их им
еют».
«Есть радикалы?» Ц спросила Барбара.
«Полным-полно, Ц сказала Элла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106