Чарли выбежал из комнаты, перепрыгнув чере
з ее труп. На верхней площадке лестницы, в тени у перил, съежилась Хетер. Ал
ый свет запульсировал ярче прежнего. Хетер протянула к Чарли руки, однак
о он шарахнулся прочь, сбежал по лестнице, выскочил из дома и бросился к же
лтому автомобильчику. Едва Чарли забрался в салон, автомобильчик рванул
с места, проехал по улице и остановился перед домом, который выглядел сму
тно знакомым. Чарли вылез из машины, вошел в дом и поднялся по лестнице в к
омнату, где пульсировал алый свет.
Сон повторялся снова и снова; казалось, он катается по мебиусову листу уж
аса. Алый свет раз от раза становился все ярче и наконец сделался столь ос
лепительным, что Чарли пришлось заслонить глаза ладонью.
Какой-то человек заговорил с ним на арабском. Его голос был тихим и ровным
. Чарли сел и обнаружил, что во сне стряхнул с себя один ботинок. Подсвечив
ая фонариком, человек надел ботинок на ногу Чарли и аккуратно завязал шн
урок, а затем на диковинной смеси арабского и ломаного английского объяс
нил, что он Ц баваб, то есть тот, кто поселился в гробнице раньше. Ничего не
поделаешь, надо было вставать и уходить.
В ноздри Чарли набилась пыль, он чихнул. Старик улыбнулся, взял Чарли за ру
ку и вывел из склепа в полуденную жару, на свету Чарли увидел, что баваб Ц
человек весьма почтенного возраста. На нем была черная галаба и сандалии
из кусков старой шины. Лицо старика вдоль и поперек изрезали морщины одн
ако глаза Ц ясные, понимающие Ц светились чисто юношеским задором. Бав
аб всем своим видом как бы излучал сочувствие. У ворот некрополя пристыж
енный Чарли вырвал у него свою руку и торопливо пошел вниз по улице.
Он заглянул в мечеть, умылся в фонтане и вымыл руки, стряхнул с одежды пыль
, причесал пятерней волосы. Вскоре ноги привели его в кофейню. Внутри было
ничуть не жарко и сладко пахло кондитерскими изделиями и горячим молоко
м.
Чарли уселся за крошечный столик с украшенной бело-зеленым изразцом сто
лешницей. По черно-белому телевизору, что стоял на стойке бара, передавал
и американскую «мыльную оперу», в сути содержания которой, вполне возмож
но, нельзя было разобраться, даже если бы она шла на английском, а не в пере
воде. Официант жадно докуривал кальян, оставленный кем-то из посетителе
й. Вот он выпустил огромный клуб дыма, оторвался от трубки и подошел к Чарл
и. Американец заказал чашку чая и шербет, а также спички, затем вынул из ка
рмана пачку сигарет, достал одну, оторвал фильтр, закурил и уставился в те
левизор.
Он давным-давно не был в Америке и даже успел соскучиться, но то, что показ
ывали по телевизору, к настоящей Америке не имело ни малейшего отношения
. Так, картонные заставки, на фоне которых двигались никудышные актеры, вр
яд ли понимавшие смысл того, что заставлял их произносить режиссер.
Снаружи, на улице, кипела жизнь. Толпа людей за оконным стеклом показалас
ь Чарли разве что чуть более реальной, чем крошечные, ожесточенно жестик
улирующие фигурки на экране. Тут вернулся официант.
Чарли пригубил чай, затем откусил и отважно проглотил кусок до отвращени
я сладкого шербета. Крошки сахара прилипли к его нижней губе и подбородк
у. Он настолько погрузился в размышления, что совершенно не почувствовал
вкуса. Все, что ему принадлежало, осталось в комнате. Он предположил снача
ла, что вернуться за своими пожитками означает пойти на неоправданный ри
ск, но потом подумал, что, пожалуй, немного поторопился с выводами. Ведь от
него скорее всего не ожидают подобной глупости, следовательно… Нет, лучш
е и не пытаться. Наверняка его там кто-то да поджидает. Что ж, пускай ждет, п
ока не надоест.
На раме возле стойки висели экземпляры «Эль-Ахрам» и «Эль-Акнар». Чарли в
зял себе обе газеты Ц страницы их тихо зашелестели Ц и вернулся за стол
ик. Официант кинул на него вопросительный взгляд. Чарли заказал еще одну
чашку крепкого и сладкого чая, излюбленного напитка каирцев, а потом угл
убился в изучение еженедельников. Он просматривал заголовки всех без ис
ключения статей на каждой полосе, внимательно читал материалы, в которых
речь шла о преступлении Ц грабеже или убийстве. Однако ни в одной газете
не было ни слова о попытке кражи со взломом и стрельбой в Гезире.
Чарли огляделся. Кроме него, в кофейне было еще трое посетителей Ц двое п
ожилых мужчин за столиком у окна и мальчишка-подросток, который медленн
о потягивал лимонад. Парочка у окна оживленно беседовала о чем-то своем; м
альчишка неотрывно глядел в телевизор. Чарли заслонился газетой и приня
лся пересчитывать деньги, которые прихватил из сейфа, Ц две плотных пач
ки банкнот. Дойдя до середины первой пачки, он наткнулся на грязно-серый к
онверт с красной сургучовой печатью; на нем не было ни фамилии, ни адреса.
Чарли отложил конверт в сторону и продолжил подсчет. В пачках оказалось
сто бумажек по десять египетских фунтов. Итого тысяча фунтов. Чарли охва
тил восторг, который, впрочем, быстро уступил место отчаянию. Сколько он н
аоставлял отпечатков пальцев Ц в доме, на инструментах, на отмычке, что в
онзилась в шею бандита!.. Разумеется, можно заявить, что он защищался. Одна
ко если его и впрямь принудили проникнуть в чужой дом и взломать сейф, поч
ему он не предпринял попытки помочь женщине в ночной рубашке, которая вы
бежала на площадку лестницы?
Потому что за мной гнались, и я боялся, что меня убьют.
Но что случилось потом, Чарли Макфи? Те люди в «БМВ», которые предложили по
двезти тебя, Ц почему ты не пошел за ними в отель и не позвонил в полицию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107