И если
мы даже иногда как бы заново открываем некоторые
системы мыслей и средств, большую часть из них мы
получаем от той культуры, в которой мы рождаемся.
Возможно, что прототипом всех этих средств является
язык, потому что ведь именно он позволяет нам усво-
ить новую форму представлений о мире, организовать
их в известную систему, а там, где нужно, и перестро-
ить эти представления.
В моих последних работах об усвоении языка я осо-
бое внимание уделил тому, каким образом использу-
ется язык для координации действий ребенка; я обра-
тился к анализу того, как ребенок овладевает грамма-
тикой, отражающей основные отношения между такими
понятиями, как субъект действия, действие, объект
действия и т.д. Со временем те возможности, которые
присущи языку, позволяют не только отражать и фор-
мулировать текущие действия ребенка, но и предвос-
хищать возможные действия и направлять их. Именно
в этом смысле язык позволяет нам выйти за пределы
непосредственной информации, содержащейся в дохо-
дящих до нас стимулах, и делает возможным отнесение
их к определенным категориям и организацию опыта в но-
вые системы, которые и обеспечивают эффективное уп-
равление действиями. Эти рассуждения, по-видимому,
близки к идеям, сформулированным И. П. Павловым
в последние годы его жизни относительно второй сиг-
нальной системы, определяемой влиянием языка и
других символических систем.
На эти положения впервые обратил наше внимание
А. Р. Лурия и другие советские коллеги. Я вспоминаю
о тех дискуссиях, которые я имел с советскими психо-
10
логами в Монреале во время Международного психоло-
гического конгресса; в них участвовал и Уильдер Пеи-
филд. В течение долгих часов мы говорили о новых
работах, посвященных овладению языком и афазии, о
нервных моделях сохранения информации, о законо-
мерностях окружающего мира и о том, как язык делает
возможным возникновение новых форм ориентации в
действительности, о том регулирующем влиянии, кото-
рое оказывает речь на психическое развитие. В те дни
нас было мало - всего лишь небольшая группа психо-
логов в США и Англии, которые пытались проложить
новые пути к пониманию познавательных процессов;
в эту группу входили Джордж Миллер, Карл Прибрам,
Ганс Лукас Тёйбер и Оливер Зангвилл. Первые наши
встречи, относящиеся к 50-м годам, привели нас к
сближению с прочной традицией в исследовании позна-
вательных процессов, сложившейся в советской психо-
логической науке и вдохновившей всех нас на новые
исследования. Пожалуй, наибольшее влияние оказали
на меня четыре исследователя: Э. Толмен в США,
Ж. Пиаже в Швейцарии, Ф. Бартлетт в Англии и
Л. С. Выготский в СССР.
У нашей <группы> исследователей было много
возможностей обновить первые контакты и продол-
жить дискуссии - во время наших поездок в Совет-
ский Союз и во время поездок советских психологов в
США, Англию, на международных конгрессах в Ва-
шингтоне, Брюсселе, Москве и Лондоне. Работы таких
исследователей, как А. Н. Леонтьев, Е. Н. Соколов,
А. Л. Ярбус, А. В. Запорожец, О. К. Тихомиров,
В. П. Зинченко, стали известными нам сначала по рас-
сказам и письмам А. Р. Лурия, а затем при знакомстве
с английскими переводами этих исследований (теперь
это знакомство может осуществляться и непосредствен-
но - ведь многие психологи, говорящие на англий-
ском языке, ныне уже читают по-русски). Постепенно
сложился большой коллектив психологов разных стран,
связанный многими общими интересами,, обсуждающий
и критикующий работу друг друга и обменивающийся
своими сотрудниками. Физик Роберт Оппенгеймер, го-
воря как-то о резком увеличении знаний в наше время
и трудности овладения ими, отметил, что, хотя он не
может прочесть все публикации других ученых, он мо-
II
жет узнать о них при личном контакте с этими учены-
ми. Мы также старались воспользоваться всеми преиму-
ществами подобных встреч на разных континентах.
Поэтому я испытываю глубокое чувство благодар-
ности к моим советским коллегам, которые обогащают
нас знаниями, делясь с нами своими мыслями и своим
опытом. Я надеюсь, что публикуемые в этом томе сооб-
.щения будут моим вкладом в развитие наших плодо-
творных контактов, и я особенно рад предложить эти
статьи вниманию советских читателей.
Я очень благодарен моему другу профессору
А. Р. Лурия за его помощь в редактировании перевода
и в окончательном отборе статей, включенных в этот том.
Первоначальный отбор статей для английского изда-
ния был сделан моим сотрудником по Гарвардскому
университету профессором Дж. Энглином, работу кото-
рого я очень высоко ценю. Я также благодарен изда-
тельству <Прогресс>, которое взяло на себя труд изда-
ния этой книги на русском языке.
ДЖЕРОМ С. БРУДЕР
Оксфорд,
июнь 1975 г,
1.
ВОСПРИЯТИЕ
О ГОТОВНОСТИ к ВОСПРИЯТИЮ
Восприятие предполагает акт категоризации. Факти-
чески в эксперименте происходит следующее. мы предъ-
являем субъекту соответствующий объект, а он отвечает
путем отнесения воспринятого раздражителя к тому или
иному классу вещей или событий. На этой основе только
и могут строиться любые наши теоретические рассужде-
ния. Испытуемый говорит, например, <это апельсин> или
нажимает на рычаг, на который он должен по инструкции
нажимать при виде апельсина. С помощью некоторых
характерных, или определяющих, свойств входного сиг-
нала - мы называем их признаками (cues), хотя правиль-
нее было бы называть их <ключевыми признаками> (clu-
es) - он осуществляет отбор, отнесение воспринимаемого
объекта к определенной категории в отличие от иных
категорий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154