Отсидев 14 лет в Шлиссельбургсой крепо
сти, вышел на ссылку, в 1905 году бежал, опять включился в движение и вновь поп
ал в ссылку. Его безупречный в революционной среде общественный авторит
ет в 1917 году использовало Временное правительство: ознакомившись с докум
ентами контрразведки, именно он публично подтвердил, что на сей раз госп
ода контрразведчики не ошиблись Ц через компаньона Парвуса, Ц Якоба Г
анецкого (Фюрстенберга), через госпожу Дору Суменсон и столичного адвока
та Мечислава Козловского на счета большевиков из-за границы приходили о
громные суммы денег.
…Впервые царскую семью без церемониального живого занавеса из лиц двор
а и свиты смогли наблюдать простые люди, которым нравились как раз те кач
ества Романовых, что не ценило и не уважало обычное окружение Романовых
Ц «по должности».
«Семья подкупала простотой и добротой» (Клавдия Битнер).
«В домашнем быту семья Государя производила отличное впечатление. Все б
ыли искренно связаны чувствами простой, бесхитростной любви друг к друг
у. Отношения родителей с детьми, отношения друг с другом были сердечные, п
олные любви и уважения. Вкусы были простые, отношение к окружающим тоже» (
Пьер Жильяр).
Не нужно думать, что перед нами вывернутая наизнанку, но все та же традици
онная слащавая идеализация фигуры доброго царя-батюшки: наблюдатели кр
итически оценивали наблюдаемых. Кл. Битнер, отмечая предупредительност
ь, корректность, «поразительную выдержку» Николая, говорила: «Он, мне дум
ается, совсем не знал народа. У него было такое отношение к народу: добрый,
хороший, мягкий народ. Его смутили худые люди в этой революции. Ее заправи
лами являются «жиды». Но это все пройдет. Народ опомнится и снова будет по
рядок.» Государыня Ц «самая настоящая царица: красивая, властная, велич
ественная… Добра и в душе смиренна. Народа своего тоже не знала и не поним
ала… Пришел из Омска какой-то отряд красноармейцев, она и говорит:
«Вот, говорят, они нехорошие. Они хорошие, посмотрите, смотрят, улыбаются…
»
(Это был первый по времени отряд, пришедший их убивать). «…Однажды я с ней с
ильно и горячо поспорила, так что и я, и она расплакались… Она, не понимая с
овершенно солдат, их отношения, которого те не смели все-таки обнаружива
ть в глаза, стала выказывать свои мысли: народ хороший, а вот если бы офице
ры были бы энергичнее, было бы другое… Так после всего, что свершилось за э
ту войну и революцию с Россией, мог говорить только человек, который не зн
ает и не видит своего народа.»
Очень важным представляется показание Битнер и о причине пылкой ненави
сти к кайзеровской Германии, которой Александра Федоровна заряжала муж
а: «Она безусловно сильно и глубоко любила Россию, Оба они с Государем бол
ьше всего боялись, что их увезут куда-нибудь за границу… Я удивлялась как
ой-то ее ненависти к Германии и императору Вильгельму. Она не могла без си
льного волнения и злобы говорить о них. Она мне много раз говорила: «Если б
ы вы знали, сколько они сделали зла моей родине». Она говорила про свое гер
цогство».
Герцогство Гессен-Дармштадтское в австро-прусской войне было союзнико
м Австрии, вместе с ней потерпело поражение и было против воли своих пове
лителей присоединено к созданной Прусским королевством Германской имп
ерии. Видимо, Александра Федоровна, как многие южногерманцы, ненавидела
бисмарковских юнкеров, их высокомерную, дьявольскую гордыню, которая дв
ажды привела великий центральноевропейский народ к катастрофе Ц для н
его самого и для всей Европы. (С трудом верится, но Ц даже летом 1918 года, когд
а Романовых уже расстреливали в Екатеринбурге, в Берлине планировали то
тальные захваты в окружающих странах Ц у Бельгии и Франции, Польши и Рум
ынии, Прибалтики и Украины, Сербии и Албании… Это у них называлось соблюд
ением «довоенного статус-кво»! Воистину германские военные были ужасне
е российских. Когда узнаешь про это, лучше понимаешь самоубийственное уп
орство супругов Романовых в войне).
Как парадоксально переплетаются исторические ходы: схватка России с Ге
рманией явилась в какой-то ничтожной мере искрой реванша южной Германии
за старинное поражение от Бисмарка.
…Пока караул стрелков повиновался Кобылинскому, жизнь семьи в Тобольск
е протекала, относительно конечно, спокойно. Население относилось с прия
знью, стрелки, предупрежденные Керенским, не стесняли; можно было вольно
общаться с горожанами, посещать церковные службы. Даже октябрьский пере
ворот не вызвал изменений: расчет Керенского оказался верным, большевик
и забыли о сосланных Романовых.
Роковой конфликт возник на Рождество, 25-го по старому стилю декабря 1917 год
а.
Местный священник о. Алексей Васильев провозгласил с амвона, как всегда
делалось до революции, «многая лета самодержавнейшему Государю-Импера
тору!»
Полковник Кобылинский в показаниях следователю назвал поступок священ
ника «настоящей провокацией»: он стал поводом для бунта стрелков охраны
против семьи Романовых и начальника.
Уже с ноября выказывали солдаты недовольство: им перестали выплачивать
обещанное Керенским щедрое жалованье. Кобылинский залез в долги к местн
ым тузам, доверявшим пока что кредитоспособности бывшего Государя и пре
дставителя Временного правительства. Как-то расплачивался командир с п
одчиненными, но, конечно, далеко не полностью.
Ектения с амвона отца Васильева дала революционный повод накопившемус
я раздражению: стрелки заявили, что полковник, мол, нарочно отсылает их из
церкви, когда там «ведут монархическую пропаганду», что он, может быть, са
м контрреволюционер, что Панкратов и этому офицеру, и царской семье мирв
олит как «Временных министров-капиталистов» комиссар:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135