Юровский не мог не быть жестоким палачом по должности. Но,
как ни парадоксально, правы и американцы: именно в рамках правил своей до
лжности Юровский кажется относительно … не совсем ей соответ
ствующим, что ли. Это подтверждается и его дальнейшей карьерой. Разумеет
ся, практический организатор «акта» был щедро награжден властями. Вот чт
о пишет его биограф Я. Резник в книге «Чекист»: «Яков Михайлович выполнял
в Москве с сентября 1918-го до июля 1919-го опаснейшую работу, когда был одним из
ближайших помощников Феликса Дзержинского.» Потом началось падение: по
сле освобождения Екатеринбурга его сделали предгубЧК, и он якобы сам ска
зал посетившему его британцу Мак-Куллагу, что «отправил на смерть 60 подоз
реваемых белых». Пишу «якобы», потому что обычно в кругах чекистов не был
о принято болтать об оперативных делах, да еще с иностранным журналистом
, да еще с приехавшим разговаривать совсем по другому вопросу. Ибо Мак-Кул
лаг приехал на встречу не с предгубЧК, а с …зав-губсобесом Юровским! Мак-К
уллаг объяснил тогда его служебное перемещение по-западному: «Очевидно
, он был слишком кровожаден для этой должности даже для большевиков, и кто
-то, обладавший, по-видимому, мрачным чувством юмора, перевел его из учреж
дения обеспечения смерти в учреждение обеспечения жизни». На самом деле
, все было наоборот: большевиков вряд ли можно было смутить кровожадност
ью. Юровский показал себя недостаточно цельным в жестокости, и кто-то, обл
адавший этим мрачным юмором, перевел «мягкотелого» в губсобес.
Другая деталь, отмеченная Мак-Куллагом и с удовлетворением цитированна
я Дитерихсом, Ц резкое изменение внешнего облика Юровского после его с
лужбы в ЧК. Если в ДОНе он выглядит черноволосым, франтоватым, щеголявшим
большим апломбом, то через два года Мак-Куллаг видел седовласого, нечеса
ного, морщинистого и выглядевшего много старше своего возраста чиновни
ка, у коего «при любом упоминании о его преступлении выражение ужаса поя
вляется на лице, и он совершенно замолкает». Разница в описаниях настоль
ко велика, что один из современных исследователей, проф. Борис Мойшезон, з
аподозрил, что речь шла о разных людях Ц во втором случае о некоем Киже, п
одставленным в ВЧК для англичанина. Нам же думается, что в облике убийцы о
тразилось то неполное соответствие его характера и должности, которое п
очувствовали современники: ведь творили же они легенду, якобы кто-то вын
ес из ДОНа и спас не то великую княгиню Анастасию, не то наследника. (Спаст
и мог только распорядитель казни.)
Почему возникла парадоксальная, фантастическая легенда о чекисте, пожа
левшем свои жертвы? Потому, например, что хотя не он решил судьбу убитых, н
о когда в его власти оказалось спасти кого-то Ц несовершеннолетнего по
варенка Леню Седнева, он увел его из ДОНа, а потом отправил к родным, в дере
вню. Пайпс ехидно иронизирует над «заботливостью» Юровского, старавшег
ося, чтобы жертвы до последней минуты не догадывались о предстоящей им с
удьбе: им дали одеться, умыться Ц даже Гелий Рябов не понимает такого лиц
емерия: «Спящих бы перестреляли, и все». Но как бы дурен ни был Юровский, он
действительно воспринимал исполняемое им действо как казнь монарха, а н
е как простое убийство. Церемониал казни в его глазах требовал, скажем, ог
лашения приговора. Неужели чекист в 1918 году лучше нашего современика, юри
ста и писателя, почувствовал, что нельзя, невозможно казнить русского ца
ря ночью, спящего, в постели! Но если уж соблюдать ритуал казни, то главный
палач пожелал, чтоб она прошла как можно менее мучительно для всех: отсюд
а маскировка шествия на казнь под приготовление к дальнему этапу Ц умой
тесь, сойдите вниз, вот вам стул, посидите и подождите…
Конечно, это гуманность коменданта Освенцима, профессионально гордивш
егося тем, что он не позволял караульным эсэсовцам издеваться над узника
ми, стоявшими в очередь в газовые камеры, но если мы сравним это с Алапаевс
ком, где великих князей и княгиню сбросили живыми в шахту вниз головами и
заваливали, чтоб недобитые люди задохнулись в пропастях земли…
Вот почему, в отличие от Бруцкуса, я не думаю, что переход Юровского в хрис
тианство диктовался расчетом негодяя.
Когда Голощекин вернулся из Москвы и сообщил: решение «о суде» принято и
надо ждать приказа Ц что сделал Юровский? Пригласил к семье священика. Д
умаю, и Вагин согласится: необычный, нестандартный поступок для чекиста,
готовящегося убить верующих людей.
Священника выбрал сам. Непростого. Протоиерей Иоанн, в миру Сторожев, изв
естный проповедник, был до принятия сана товарищем прокурора и адвокато
м, т е. духовное поприще выбрал, имея для себя иные и весьма соблазнительны
е альтернативы.
Якимов показал:
«Юровский распорядился:«Вместо Меледина позови Сторожева.» … Что это оз
начало, что не захотел Юровский Меледина, а захотел Сторожева, я не знаю.»

Сторожев так описал свое последнее посещение Романовых:
«Когда мы вошли в комендантскую комнату, то нашли здесь такой же беспоря
док, пыль и запустение, как и раньше. Юровский сидел за столом, пил чай и ел х
леб с маслом. Какой-то другой человек спал, одетый, на кровати (Никулин? Ц
М. X.)… Заметив, что я зябко потираю руки (пришел без верхней рясы, а день был х
олодный), Юровский спросил с оттенком насмешки, что такое со мной… Обменя
лись мы еще какими-то фразами, причем Юровский держал себя безо всякого в
ызова и вообще был корректен с нами.
Мне показалось, что как Николай Александрович, так и все его дочери были н
а этот раз не скажу в угнетении, но все же производили впечатление утомле
нных (перестали поступать письма извне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135