Вместе воевали против Дут
ова, а потом Мрачковский записал его в охрану ДОНа. Когда «левак» Белобор
одов предложил красноармейцам самим выбрать командира (левые требовал
и выборности, а не назначения командиров, вопреки Ленину и Троцкому), бойц
ы проголосовали за Павла, и стал он начальником охраны, третьим по рангу ч
еловеком в доме после коменданта и его помощника. (Соколов написал: «В сил
у особой близости к Голощекину», как же, Павел воевал с Дутовым, а Голощеки
н был областным военкомом.) В казарме у него имелась отдельная комнатка, к
уда из Сысерти (туда и обратно 40 верст) пешком приходила жена.
Жалованье ему назначили полуторное по сравнению с красноармейским, а на
фронте семья получала за него в три раза меньше. И незаметно, как доверенн
ое у коменданта лицо, втянулся он в цареубийство. По всем стандартным у Со
колова пунктам обвинительного заключения: был предварительный сговор
с убийцами (Юровский распорядился: «Сегодня придется всех расстрелять, п
редупреди команду, чтоб не тревожились, если услышат выстрелы»), и помощь
в приготовлениях (собрал у охраны ее револьверы, сопровождал семью в шес
твии на место преступления), кроме того, хотя отрицал личное участие в рас
стреле, мол, в самый момент убийства находился во дворе, куда его отослал Ю
ровский проверить, не слышны ли там выстрелы, но уличается в убийстве пок
азаниями нескольких свидетелей: «Стрелял и мой муж. Он говорил, что из сыс
ертских принимал участие в расстреле только он один, остальные же были «
не наши», а русские или нерусские, это мне объяснено не было» (Мария Медвед
ева); «Как только Юровский это сказал, он, Белобородов, пузатый (Ермаков. Ц
М. X.), Никулин, Медведев и все латыши… выстрелили сначала в Государя, а потом
уже стали стрелять во всех остальных. Все они пали мертвыми на пол. Пашка
сам мне рассказывал, что он выпустил пули две-три в Государя и других лиц,
кого расстреливали» (Филипп Проскуряков). Якимов, ссылаясь на Клещева и Д
ерябина, рассказал, что они не видели Медведева стрелявшим, но в момент ра
сстрела тот находился в полуподвале в ряду палачей.
«Рассказывал мне муж это все совершенно спокойно, Ц показала Мария. Ц З
а последнее время он стал непослушным, никого не признавал и как будто се
мью свою перестал жалеть.»
Она ошибалась: что-то сломалось в душе Павла Медведева в ночь преступлен
ия, и, отступив с отрядом в Пермь, он не исполнил приказа взорвать за собой
мост через Чусовую, а перешел к белым и вступил в их армию. Через несколько
месяцев, затосковав по семье, написал домой из части. Там, на почте, его и по
джидали…
Версия, расказанная Павлом Медведевым, легла в основу следственного сюж
ета, изложенного в развитой и дополненной форме Соколовым в его книге. Не
сомненно этот опытный юрист понимал, что участник преступления не обяза
н говорить ему правду Ц даже по закону. Но очень уж подходили следствию с
ведения Медведева: что царя убил Юровский самолично, и, кроме того, Павел п
оказал, что когда он вернулся в дом, то Юровский на его глазах добил из пис
толета смертельно раненного наследника. Таким образом, в тот период Паве
л Медведев оказался фактически единственным источником обвинения прот
ив искомого объекта обвинения Ц еврея Юровского.
(Эдуард Радзинский опубликовал в «Огоньке» добытый им в архиве удивител
ьный документ: заявление Юровского в Музей революции о передаче обоих св
оих револьверов, кольта и маузера. Но из очень путаного, вследствие малог
рамотности автора, его заявления вытекает, что свой маузер он в ночь казн
и отдал Никулину, который и добивал из него детей царя:
«Остальные патроны… ушли на достреливание дочерей Николая, которые был
и забронированы в лифчики из сплошной массы крупных бриллиантов и стран
ную живучесть наследника, на которую мой помощник израсходовал целую об
ойму патронов (причину странной живучести наследника нужно, вероятно, от
нести к слабому владению оружием или неизбежной нервности, вызванной до
лгой возней с бронированными дочерьми)».
Учитывая склонность Юровского отнюдь не преуменьшать свою роль и дейст
вия в историческую для него ночь убийства, можно с основанием предположи
ть: следователю Павел Медведев говорил неправду. Но о его позиции на допр
осе, по-своему благородной, мы будем рассуждать немного ниже.
Вторым моментом, устраивавшим и следователя, и Дитерихса в его показания
х, стал рассказ о разоружении охраны:
«С Юровским прибыл новый помощник коменданта, имени и фамилии которого п
оложительно не могу припомнить. Приметы следующие: лет 30-32, плотный, выше с
реднего роста, темнорусый, с небольшими усиками, бороду бреет, говорит в н
ос Ц гнусавит.
Вечером 16 июля я вступил в дежурство, и комендант Юровский часу в 8-м приказ
ал отобрать в команде и принести ему револьверы системы наган. У стоявши
х на постах и некоторых других я отобрал револьверы, всего 12 штук, и принес
в канцелярию коменданта… Находившийся в доме мальчик-поваренок с утра б
ыл перемещен в помещение караульной команды (дом Попова). В нижем этаже до
ма Ипатьева находились «латыши» из «латышской коммуны», поселившиеся т
ут после вступления Юровского в должность коменданта. Было их человек 10. Н
икого из них по именам и фамилиям не знаю. О том, что предстоит расстрел Ца
рской семьи, я сказал Ивану Старкову. Кто именно из команды находился на п
остах Ц положительно не помню. Не могу также припомнить, у кого я отобрал
револьверы.
Часов в 12 ночи Юровский разбудил Царскую семью…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135