Так стало принято, и Соколов, кстати, был здесь не первым. Но и не последн
им, как видите.
Разрешено, например, тому же Пагануцци сопроводить фамилию «Зиновьев» с
правкой: «Он же Апфельбаум, Овсей Гершон Аронов», хотя Апфельбаум Ц фами
лия матери Зиновьева, а настоящая фамилия обозначена во всех энциклопед
иях Ц «Радомысльский». Но, согласитесь, Апфельбаум прозвучит ярче по-ев
рейски, почти так же соблазнительно, как Цедербаум (настоящая фамилия Юл
ия Мартова).
Или возьмите Марка Касвинова, который в идейном отношении выглядит как б
ы антиподом Соколова и Пагануцци, но методика его обращения с фактами и ф
амилиями совершено аналогична. В журнальном варианте «23 ступеней вниз»
так описано убийство:
«Кому поручить исполнение приговора? Председательствующий говорит: во
звратился с фронта Петр Захарович Ермаков, верх-исетский кузнец. Оправи
лся от ран. Достойный, всеми почитаемый ветеран. Отец троих детей (sic! Ц нео
бходимым условием для палача было являться примерным семьянином. Ц М. X.).
Вызвали Ермакова. Спросили. Согласился. Попросил в помощь А. Д. Авдеева, бы
вшего коменданта Дома особого назначения, и Я. И. Юровского(sic!), коменданта
нынешнего.»
Далее описывается, как в «комиссар юстиции Юровский выступил вперед… и о
бъявил: «Внимание! Оглашается решение Уральского совета… Именем народа
…
И сразу после этого загремели выстрелы.»
Перед Касвиновым заказчики ставили противоположную задачу, чем Дитери
хс перед Соколовым (положительный факт истребления Романовых, врагов тр
удового народа, должны были исполнять, конечно, только русские люди Ц пр
олетарии). Но советский историк выполнил ее теми же приемами, что прото-на
цистский публицист: «… некоторые западные авторы продолжают сочинять в
сякие небылицы по поводу казни Романовых. Утверждают, например, будто ис
полнители приговора Уральского совета были в подавляющем большинстве
нерусские («мадьяры», «австрийцы», «немцы», «латыши» и т. д.) …»
А евреев, заметьте, у Касвинова вообще нет. Евреи не должны участвовать в п
оложительном «акте революционного возмездия».
«…все участники операции были русские граждане (sic!), в основном рабочие и р
еволюционые активисты… Колчаковский следователь Соколов, ссылаясь на
составленный им список участников охраны и исполнителей приговора (22 фа
милии), признает: «Все это местные люди, русские жители.» Внизу Касвинов сд
елал сноску на источник: «Н. Соколов «Убийство царской семьи», Берлин, 1925, с
тр. 87.»
Так было написано в журнале «Звезда» (1973, No10, стр. 170Ц 171). А загляните-ка в ту же к
нигу, выпущеную отдельным изданием:
«Кому поручить исполнение приговора? Общее мнение: Юровскому Якову Миха
йловичу (уже не «И.»! Ц М.Х.), коменданту Дома особого назначения, и его помо
щнику Григорию Петровичу Никулину»… Далее Юровский в тексте читает при
говор, но уже понижен до реального чина «товарища областного комиссара ю
стиции» и без Ц «Именем народа», и нет более рассуждений о выдумках инос
транных авторов о нерусских участников команды палачей, и нет ссылки на 87
-ю страницу у Соколова (на которой, естественно, не было никогда и абсолют
но ничего похожего на цитату, якобы найденную Касвиновым, и не могло ее бы
ть, ибо она противоречила концепции следователя.)
И ни слова не то что извинения перед читателем за прежний текст «23 ступене
й», а хоть какого-то авторского объяснения.
Так что при всех своих несомненных грехах Николай Соколов был а остается
типичной и совершенно обычной для своего времени фигурой сочинителя сл
едственных гипотез, юристом, который подгонял материалы следствия и обв
инения людей в тягчайшем уголовном и нравственном преступлении к деяни
ям того круга лиц, что ему не нравился (а не нравились ему, в соответствии с
духом нарождавшегося тогда нацизма, евреи). Это был вовсе не монстр, морал
ьный урод, как казалось воспитанному в XIX веке Бруцкусу, а самый характерн
ый по методике обработке дел, что для тогдашних правых, что для тогдашних
левых типовой работник, в каком-то смысле, увы, все еще наш современник.
На чем возможную для меня апологию Соколова заканчиваю.

Глава 32
МАЛОЕ ЗУБЧАТОЕ КОЛЕСО: КОМЕНДАНТ ЯКОВ ЮРОВСКИЙ

Итак, 4 июня 1918 года Белобородов, как мы знаем, произвел переворот и вместо А
вдеева назначил комендантом ДОНа товарища (заместителя) областного ком
иссара юстиции Якова Юровского, а помощником коменданта, вместо вороват
ого Мошкина, сделался казначей местной ЧК Григорий Никулин.
Еще через несколько дней шеф Уралсовета телеграфно приказал:
«Пермь, военком, Лукоянову, уполномоченному обласовету Матвееву, Короле
вские, Сыромолотову.
Если можно заменить безусловно надежными людьми команду охраны поезда,
всю смените. Пошлите обратно в Екатеринбург, точка. Матвеев остается ком
ендантом поезда, о замене сговоритесь Трифоновым. Белобородов, 8 июля».
Может быть, люди из охраны золото-платинового поезда и явились через ден
ь-два на службу во внутренний караул ДОНа.
«Их было 10 человек, Ц рассказывал следователю свидетель Якимов. Ц Из чи
сла прибывших пятеро было нерусские, а пятеро русских. Я категорически у
тверждаю, что пятеро из них были русские люди, говорили по-русски. Остальн
ые же пятеро по виду были нерусские. По-русски хотя и говорили, но плохо.
Хорошо я знаю, что одному из русских фамилия была Кабанов. Положительно у
достоверяю, что эти русские, кроме Кабанова, носили фамилии Ермаков, Парт
ин и Костоусов… Пятому же фамилию забыл, не могу сказать, был ли среди них
человек по фамилии Леватных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135