) Так что претензии Пайпса следует
отнести к упущениям в работе не следователей, а Военно-политического ко
нтроля, которые пришлось восполнять многочисленным историкам дела.

Глава 7
«ЗАВЕРШИТЕЛИ» МИХАИЛ ДИТЕРИХС И НИКОЛАЙ СОКОЛОВ

В солженицынском «Красном колесе» беседуют бежавший с позиций Саша Лен
артович и alter ego автора, полковник Воротынцев, «которого на главное возвращ
ал Саша:
Ц Сейчас вы заставляете нести труп (убитого командира. Ц М.Х.), а потом пр
икажете нести этого поручика, наверняка черносотенца.
Саша рассчитывал: полковник рассердится. Нет. Так же отрывисто и даже как
будто думая о другом:
Ц И прикажу. Партийные разногласия, прапорщик, это рябь на воде.
Ц Партийные Ц рябь? Ц поразился, споткнулся Саша. Ц А тогда что ж нацио
нальные? А мы из-за них воюем. А какие же разногласия существенны тогда?
Ц Между порядочностью и непорядочностью, прапорщик, Ц еще отрывистей
отдал Воротынцев «.
Понимаю условность, ненаучность деления людей по воротыныевскому приз
наку «порядочности», понимаю серьезность возражений, которые историос
офы и просто историки могут за это на меня обрушить. Понимаю и принимаю. Те
м не менее позицию по отношению к действующим лицам моих собственных ист
орических сюжетов буду выстраивать на основании этого «воротынпевског
о понимания» главного разногласия той эпохи.
Рубеж между врагами, следовательно, пройдет в моем сочинении не между кр
асными и белыми или зелеными и розовыми: безусловно порядочными предста
нут погибшие Романовы со своими слугами и комиссар Временного правител
ьства Василий Панкратов, и рабочий-большевик Анатолий Якимов (коего «кл
икали Ленькой»); военный же министр правительства Колчака генерал Дитер
ихс и его следователь Николай Соколов, главные авторы следственной верс
ии цареубийства, будут изображены людьми непорядочными…
То, что они при этом составители сюжетов в духе «Протоколов сионских муд
рецов», не ободряет, а, наоборот, сдерживает автора данного вывода. Ибо ест
ественно заставляет меня сомневаться в собственной объективности по т
акому щекотливому вопросу. (Хотя вот Николай II и Александра Федоровна Ц о
ни же верили в истинность «Протоколов», были религиозными антисемитами,
но ничего, кроме жалости и сочувствия, не испытываю, прикасаясь к их несча
стной судьбе,) Поэтому попытаюсь доказать тезис о непорядочности вышена
званных колчаковских персонажей, умышленно не задевая ни «еврейской те
мы», ни убийства Романовых.
Начну с генерала, носившего титул Правителя и Воеводы на Дальнем Востоке
. («Разгромили атаманов, разогнали воевод» Ц пелось тогда в песне про Сем
енова и Дитерихса, сочиненной поэтом-партизаном Петром Парфеновым, Поче
му-то вспомнился по аналогии диковинный чин Ц «генералиссимус».)
Доказательство его личной непорядочности начну с напоминания, как без с
огласия Соколова генерал тайно снял для себя копию с доверенного ему на
хранение дела и, пользуясь ею, выпустил первое документированное сочине
ние по «сверхмодной теме», опередив более педантичного в писаниях следо
вателя. В наших профессиональных кругах любителей доверенных им чужих м
атериалов именуют литературными пиратами.
Далее. Про сочувствие судьи Сергеева «евреям Керенским» и соответствен
но про недобросовестное ведение следствия генерал писал и печатал, когд
а уже точно знал: Иван Сергеев был расстрелян большевиками (возможно, тем
же Юровским).
Особенное возмущение охватывает, когда из книги Касвинова, инспирирова
нной органами, он узнает, чт же именно коллеги Юровского вменяли в вину су
дье Сергееву в 1920 году. Судья в начале следствия составил списки лиц, разыс
киваемых по возбужденному прокуратурой делу, и разослал их во все белые
соединения, отделы контрразведки и угрозыски. Согласно Касвинову, люди,
задержанные по этим спискам, все потом были расстреляны. В ЧК обвинили су
дью Сергеева в истреблении свидетелей … Касвинов пишет, что т
ак, например, был расстрелян красноармеец Летемин, в ночь убийства спавш
ий дома и просто пересказавший следователю про преступление то, что услы
хал на следующий день от стоявших в карауле ДОНа товарищей. Мне неизвест
но, был ли Летемин расстрелян в действительности (Касвинову, как и его зак
азчикам, доверять нельзя ни в чем), но если это правда Ц Сергеев вовсе не м
ог быть обвинен в его гибели. В протоколе допроса, составленном судьей, оп
ределенно сказано, что Летемин был допрошен им не как обвиняемый, а свиде
телем. Но даже чекистские следователи не убивали важных свидетелей, пока
следствие не считалось законченным (т е. когда в свидетеле больше не было
нужды).
Я умышленно излагаю историю Летемина в терминах нравов его жестокого вр
емени, чтобы читатель убедился: даже при самых страшных допусках эпохи, Л
етемина да и других свидетелей, упомянутых Касвиновым, Ц горничных гос
тиницы, где жили чекисты, шоферов, этапировавших машины с семьей, обслугу
ДОНа и проч. Ц их уничтожали вовсе не по приказу Сергеева. Если это дейст
вительно белыми было сделано (снова и снова повторяю «если», ибо касвино
вской команде солгать, что два пальца обмочить), то по приказу Соколова, ко
гда ему пришлось отступать с армией и исчезла возможность пользоваться
для содержания свидетелей тюрьмами. Если же такое решение приняли без не
го, что тоже возможно, Ц значит, по приказу военной контрразведки. Она вы
полняла по данному делу решения Дитерихса. (По тому, с какой свирепой злоб
ой помянуты исчезнувшие свидетели в книгах Дитерихса и Соколова, допуск
аю, что Касвинов в виде исключения написал часть правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135