И становится понят
ен источник почти истерического негодования Бруцкуса против следовате
ля.
Свое назначение Соколов получил в сложный для военно-политических круг
ов момент. Вспомните докладную записку Сергеева, направленную в адрес Ко
лчака … Кстати, генерал Дитерихс так оправдался от обвинений
смещаемого следователя в том, что, мол, его, генеральские, подчиненные уби
вают нужных свидетелей и тем мешают устанавливать истину по делу, и что о
ни же похищают в свою пользу ценные улики:
«В том и заключался дьявольский расчет евреев: поручить дело большевика
м, так как их будут расстреливать на месте, без допросов.»
(Только не возражайте ему мысленно: а почему, Ваше Превосходительство, ра
сстреливать большевиков положено без допросов? Я не преувеличиваю: это ц
итата из 1-го тома его книги стр. 233.)
На Соколова обратил в это время генеральское внимание гарнизонный нача
льник князь Голицын: он был земляком юриста, тоже пензяком. Николай Сокол
ов переоделся крестьянином и пешком прошел тысячи верст от центра стран
ы до Сибири, чтобы примкнуть к единомышленникам Ц белым. Генерал решил п
риглядеться к рекомендованному князем человечку, и Соколов показался е
му лицом, соответствующим делу государственной важности. Дитерихс, кста
ти, объясняет, чем купил его генеральское сердце этот незнакомый пензяк.
Более остального, видимо, ругательствами в адрес бывшего премьера Керен
ского, коего следователь именовал в беседах с ним «Аронкой» и «Арошкой».

… Объясню моему современнику позабытый исторический сюжет.

«Временный» премьер Александр Керенский некогда являлся любимейшим об
ъектом поношения для право-монархических кругов, потому ему как бы уж и п
олагалось принадлежать к обрезанному племени. Но иудаизировать Алекса
ндра Федоровича было трудненько даже единомышленникам Дитерихса. Как н
азло, он происходил из старинного священнического, т е. особо чистокровн
ого русского рода, притом из настоящей глубинки Ц родился в городке Кер
енске, при впадении речушки Керенки в реку Вад, в той же Пензенской губерн
ии, что и Соколов. (При большевиках город переименовали по имени более кру
пной реки Ц в Вадинск.) Отец будущего премьера был лицом светским, директ
ором гимназии, но тоже в глубинном российском Симбирске. Дослужился папа
ша Керенский до чина статского генерала и соответственно до звания пото
мственного российского дворянина.
А все-таки сынок-то его оказался евреем. Во-первых, у него были волосы темн
ые. Во-вторых, умел красиво говорить. Посудите сами, разве коренной русски
й человек умеет красиво говорить? Его матерью была вовсе не г-жа Керенска
я, она его приемная мамаша, а настоящей являлась знаменитая террористка-
цареубийца Геся Гельфман, из квартиры которой 1 марта 1881 года народовольц
ы вышли на «акт». Во время суда Геся оказалась беременной, поэтому ее не ка
знили, и она умерла позже, от послеродовой горячки в крепости. А ребеночка
-то куда дели? Вопрос с Гесиным ребенком давно мучал романтическое росси
йское сознание, и в 1917 году, 36 лет спустя, ответ на него таки нашли: власти отд
али его на воспитание дворянину Керенскому … Да-да, господа, ин
аче откуда у этого провинциала такой дар зубы православному народу заго
варивать? Бруцкус был уверен, что Соколов, человек с университетским обр
азованием, в такую байку заведомо не верил, просто подыгрывал солдафону,
называя Александра Федоровича «Аронкой»… Посему он обозвал следовател
я не только прохвостом, но и низким подхалимом.
И все-таки …
Все-таки даже Бруцкус признает большую в конечном итоге ценность следст
венного материала Соколова. Как ни парадоксально, он приписал ее бездарн
ости и крайнему цинизму следователя: « … у него были злые враги,
испортившие всю работу. Враги эти Ц страстное озлобление против евреев
, ни на секунду не забываемая цель, что все надо валить на еврейский народ,
не очень высокие умственные способности и безоглядное тяготение к лжи
… Но для дела, за которое Соколов взялся, у него не было достаточ
но талантов: он терзал правду по-медвежьи, тяжело и неуклюже, и скверная р
абота его ярко выступает наружу, удивляя своей грубостью»… И далее: «Он п
одмигивает читателю, мол, я и сам все понимаю, но, дескать, в интересах наци
онального дела так надо». То есть, черпая главный материал для опроверже
ния следственных выводов Соколова из его же собственной книги, Бруцкус п
риписал этот парадокс победе стихийного реализма юриста-профессионал
а над романтическими придумками слабого враля.
Примерно так и Энгельс убеждал нас, что Бальзак был великим реалистом во
преки своим аристократическим предрассудкам…
Понимая вполне чувства Бруцкуса, для которого следователь помимо нацио
нального обидчика был еще и оскорбителем лично знакомых и уважаемых люд
ей (наподобие Гучкова или Ярошинского), не будем с профессором и вполне со
лидарны. В конечном итоге достоинством следовательской работы Соколов
а явилось как раз то, что он заносил в протоколы все : чушь и идио
тскую информацию даже тех свидетелей, которым он, по собственному призна
нию, вовсе не верил. Разумеется, оклеветанные современники чувствовали с
ебя тяжко после публикаций подобных опусов, зато для нас, историков, след
ователь сохранил аромат революционной эпохи Ц с ее циничной открытост
ью и наивной демагогией, с благородством ее идеалистов и распущенностью
социальных низов, со всеобщей причастностью к идеологии и низким, мифоло
гическим ее уровнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135