Вы понимаете, что продолжать наступление в таких условиях задача трудная.
Член Военного совета посмотрел на Яснополянского. Луганской любил этого генерала.
— Что думаете вы, Лев Николаевич?
— Готов сегодня наступать,— ответил Яснополянский.
«Этот будет наступать, он все сделает, если обещает»,— подумал Луганской.
Луганской обратился к сидевшему рядом с Яснополянским командиру дивизии, молодому полковнику.
— Довольны новым пополнением?
— Рядовыми — да. Командиры неопытны, особенно артиллеристы,— не были в боях.
— А настроение?
— Хорошее. Желают наступать. Луганской опять взглянул на часы.
— Вот ждем командующего, а надо бы ему уже приехать, возможно, будут новости.
На минуту все смолкли. Собравшиеся понимали, что сейчас решается судьба многих воинских частей, всего фронта, а может быть, и всей страны.
Луганской обратился к пожилому командиру дивизии, знакомому ему еще с 1919 года.
— Что так тяжело дышите, Кирилл Борисович? Пожилой генерал мрачно посмотрел на Луганского, приложил ладонь к левой стороне груди.
— Болит сердце, не дает покоя...
Потом он указал на стол, на котором лежали карты, карандаши и бумаги, проговорил:
— Товарищи, может быть, мы попросим члена Военного совета, пока не приехал командующий армией, ознакомить нас с общим положением и перспективами?
Он повернулся к Луганскому.
— Можно вас просить об этом? Луганской кивнул.
Пожилой генерал развернул перед ним карту.
Среди командиров дивизий этот генерал был самым старшим; товарищи, командиры дивизий его часто называли не по званию, а по имени и отчеству — Кирилл Борисович. Ему нравилось их уважение. Он понимал, что его считают стариком, и притворялся, будто отстал от современности: иногда, разыгрывая этакую стариковскую наивность, он обращался к своим коллегам с бесчисленными вопросами, в душе же подтрунивал над ними.
Лицо Луганского стало суровым, густые черные брови насупились. То казалось, ученый читает лекцию о научных истинах, то вдруг казалось, лихой командир поднимает солдат в атаку.
Никто не видел генерала Луганского таким взволнованным. Возможно, потому, что на этот раз ему пришлось обосновывать. Он обосновывал решение командования фронта, против которого выступал вчера. Трудное это дело для человека, всегда прямо и честно смотрящего на жизнь.
Но вот на опушке леса остановился вездеход командующего армией. Командующий неторопливо шел к месту заседания, громадный, широколицый. Все стоя ожидали его приближения. По лицу генерал-лейтенанта, по его насупленному взгляду было видно, что совершилось что-то необычное.
Он поздоровался с участниками заседания и, стоя рядом с членом Военного совета, тяжело дыша, заговорил:
— Товарищи, положение на фронте тяжелое, угроза флангового удара возрастает час от часу. Наступательные операции при этих условиях исключаются, командование отдало приказ об отходе соединений и частей, входящих в состав Юго-Западного фронта, в том числе и нашей армии.
Жилы на его шее вздулись, щека дергалась.
— Отступать, обескровливая врага. Вот наша задача.
Потом он добавил своим обычным голосом:
— Прошу сесть, товарищи.
Стул под тяжестью его большого тела.
Через час совещание кончилось.
И вновь машина генерала Луганского мчалась по фронтовым дорогам. Из открытого «виллиса» он рассеянно смотрел на зеленые луга и рощи, на светлый горизонт. Мельников гнал машину с необычайной скоростью, не оглядывался — поспевает ли за «виллисом» бронетранспортер с охраной. Легкие облака бежали на запад. Их тени скользили по дороге впереди машины, и «виллис» никак не мог догнать их.
Спокойствием и миром дышали поля.
С этого дня начался новый тяжелый этап войны.
X
Вечером, лежа на койке в своем блиндаже, Дементьев разговаривал с комиссаром Микаберидзе. Ему хотелось отдохнуть. Но война не знала отдыха. В этот час им сообщили, что лейтенант Иваниди убит шальной пулей.
А вскоре вошел начальник штаба майор Кобуров. Он был мрачен.
Дементьев и комиссар вопросительно посмотрели на него. Кобуров протянул пакет командиру полка, дрогнувшим голосом проговорил:
— Приказ об отступлении.
Война не знала отдыха.
XI
В полный печали и слез дом Ивчуков пришла добрая весть. Вера Тарасовна получила письмо от мужа, воевавшего на Ленинградском фронте, и от Коли. Больше пяти месяцев не имела Вера Тарасовна вестей от мужа. Пришло письмо, и он как бы снова вернулся в семью, стал участником всего тяжелого, что выпало на долю Веры Тарасовны.
«Надеюсь, что вы все живы, целую и обнимаю вас всех. Миша, наверное, уже вырос и ждет отца. Очень стосковался по тебе, Мишенька, но мы с тобой еще не скоро увидимся, еще много дел впереди, еще не разгромили мы фашистов. Не унывайте, дорогие мои, будьте веселыми, бодрыми, и мы постараемся добить Гитлера, не задержимся»,— писал Ивчук.
Шура написала три письма — отцу, Коле, Ираклию — и отнесла их на почту. На почте она получила письмо от Коли. Он писал, что Ираклий ранен и находится в медсанбате.
Она вышла с почты, и знойное летнее солнце, дальние луга, ивы на берегу реки — все поблекло, словно покрылось пеплом. Она знала, что любит Ираклия. Сейчас он ранен, страдает, думает о Шуре. Шура должна его разыскать, где бы он ни был, должна! Придя домой, она сообщила матери о своем намерении. Она расспросила знакомых бойцов и узнала, что медсанбат находится у села Архангела. В Архангеле жила ее подруга Маша, до войны Шура часто навещала ее.
Дорога оказалась легкой — попутная военная машина подвезла Шуру. Через час она была в Архангеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251