Огонь прекратился так же неожиданно, как и начался. Они вновь зашагали в сторону леса. Аник шла, крепко держась за руку Аргама, задыхаясь, чувствуя, что головокружение и тошнота не проходят.
— Что это с тобой? — тревожно спросил Аргаж.
— Не знаю, плохо себя чувствую.
— Ты просто устала,— уверенно сказал Аргам. Люсик и Аник расстались с Аргамом, пошли в медсанбат. Вечером Люсик осмотрела Аник.
— Ты будешь матерью,— сказала Люсик.
Это известие совершенно ошеломило Аник — одновременно обрадовало ее и напугало. Сложные, сменяющиеся чувства страха, стыда и радости неотступно владели ею, лишали ее сна. Через несколько дней Геладзе распорядился оформить приказ о демобилизации Аник.
В медсанбат пришел Каро вместе с Аргамом и Савиным. Каро был счастлив, его глаза под изогнутыми бровями радостно блестели. Весело улыбались Аргам и Савин. Аник была смущена, растеряна. Мария Вовк обняла ее и поздравила.
Вскоре мужчины ушли, в палатке вместе с Аник остались Люсик, Алла Сергеевна и Мария.
— Обязательно напишешь нам,— мальчик или девочка и похож ли на этого разбойника монгола? — наказывала Алла Сергеевна.
Люсик вспомнила, что чувствовала, когда узнала о предстоящем ей материнстве. Она вспомнила, как услышала первый крик Овика, его первый лепет.
Алла Сергеевна весело болтала, смеялась своим грудным низким голосом.
— Говоря по правде,— сказала она,— я завидую тебе, Анна. Честное слово, завидую.
И именно в это время, когда мысли молодых женщин были так далеки от войны, они внезапно почувствовали предвестие новой боевой грозы.
В палатку женщин-врачей вошел доктор Кацнельсон. Он, как и всегда, казался оживленным и бодрым. Но с первых же его слов женщины почувствовали, что случилось что-то необычное.
— В эту ночь нам не следует спать, товарищи, надо бодрствовать,— сказал он.
— Что-то случилось, Яков Наумович? — быстро спросила Алла Сергеевна.
Кацнельсон ответил:
— Пока ничего не случилось, но, очевидно, случится.
И торопливо вышел из палатки.
В эту ночь никто не спал; не спали люди на переднем крае обороны, не спали в глубоком армейском тылу. Двигались танки и тяжелая артиллерия, грузовые автомашины безостановочно везли боеприпасы.
Везде царило тревожное напряжение, какое бывает лишь перед бурей. И буря разразилась на рассвете, когда в небе еще мерцала Венера и едва-едва начал светлеть и румяниться горизонт.
Вновь содрогнулась земля. Далеко, далеко разнеслись раскаты артиллерийского грома.
Врачи, медсестры и санитары молча стояли у медицинских палаток, беспокойно смотрели в сторону леса. В небе над лесом показались сотни немецких самолетов. Один за другим они пикировали, словно падая на деревья, над чащей леса, но тотчас же снова взмывали вверх и уходили на запад. А с запада все шли и шли новые эскадрильи немецких самолетов... Быть может, с самого начала войны русское небо не видело такого количества самолетов.
С каждой минутой самолетов становилось все больше и больше, казалось, что в воздухе реют тучи саранчи и что железная немецкая саранча закроет собой солнце, уничтожит на земле каждый кустик и каждую травинку, сожжет всякое живое дыхание.
Работники медсанбата, находившиеся в семи километрах от передовой, могли видеть лишь то, что происходило в небе. А в это время на оборону дивизии Геладзе двигались десятки шестидесятитонных «тигров» и «пантер», новые германские самоходные орудия «фердинанд». Горизонт окутался густым дымом, черная дымовая туча стала над лесом.
Вскоре стали прибывать первые автомашины с тяжелоранеными. Врачи и санитары поспешно надели халаты и разошлись по избам и палаткам. Люсик со страхом думала о Тигране и Аргаме, которые находились в этом адском грохоте, в огне и пламени. Но сейчас ее захватила работа. Одна лишь мысль, одна тревога владела ею — быстрее, лучше работать, спасти жизнь человека, лежащего перед ней на операционном столе.
Неужели враг сохранил свою колоссальную военную мощь, неужели после Сталинграда он может вновь прорваться в глубь страны?
Машины привозили все новых и новых раненых.
У Люсик от напряжения и усталости кружилась голова, темнело в глазах, дрожали руки. Она закончила пятую операцию, прислонилась к стене избы и прислушалась к артиллерийскому грохоту. И вдруг до ее слуха дошел властный голос Ляшко:
— Прервать работу, немедленно прервать работу!
Оказалось, что пришел срочный приказ: медсанбату перебазироваться в тыл. Вскоре прибыли машины из санитарной части армии. Неужели снова началось отступление?
В течение пятнадцати — двадцати минут всех раненых, лежавших в палатках и на траве, погрузили в санитарные машины. На грузовики сложили имущество батальона, в кузовы машин взобрались врачи, санитары, бойцы охранного взвода — и машины пошли на восток.
Солнце близилось к закату, горизонт был багрово-красным. Было ли то зарево горящих сел или обычные краски заката? Машина, в которой сидели Люсик, Мария, два санитара и несколько легкораненых бойцов, шла по открытому полю.
— А где Аник? — спросила Люсик.
— Где бы ни была, найдется, не впервые ей,— ответила Вовк.
В этот день Мария впервые забыла о своем горе, не с такой мучительной болью ощущала удар, нанесенный ей судьбой.
— Воздух, воздух! — закричало одновременно несколько голосов. Кто-то принялся изо всех сил стучать кулаком по крыше кабины.
Машина остановилась. Из кузова стали выпрыгивать медицинские работники и легкораненые.
— Быстрее, быстрее, Люся Сергеевна! — кричала Вовк и тащила Люсик за рукав.
Они были уже на земле, когда послышался свист бомбы, от которого у Люсик заледенела кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251