ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— воскликнул Феранян, открывая дверцу кабины, и незаметно перекрестился.
Впереди, высоко подняв голову, важно шагал молодой красноармеец, прижав автомат к груди. Конец колонны терялся в снежной ноябрьской мгле. Лица пленных были темными, худыми, изможденными. Но в глазах румынских солдат вместе с выражением изнеможения и муки проступало и иное выражение — покоя, инстинктивного понимания того, что самое страшное в их жизни уже позади. Многие пленные шагали, безразлично опустив головы, но некоторые с любопытством поглядывали на советских военных, на машины и танки, двигавшиеся к фронту. Другие шли, опираясь на палки, расстегнув ворот шинелей, тяжело дыша; они не отвечали на насмешливые вопросы советских бойцов, лишь указывали руками на свои губы, давая понять, что не знают русского языка.
— Теперь не умрем, товарищ командир, если довелось увидеть этот день,— сказал Феранян.
Пожилой румынский солдат в высокой папахе привлек его внимание.
— Э, жаль их, товарищ командир,— произнес Феранян,— ведь тоже имеют семью, детей.
Тигран положил руку ему на плечо.
— Вы сказали, что у вас пятеро детей, Феранян?
— Да, да, конечно,— проговорил бывший репатриант,— я понимаю, что они пришли разрушить наши очаги, разорить наши семьи. Господь накажет их за это зло.
Феранян заговорил с пожилым пленным на незнакомом Аршакяну языке. Проходившие мимо румыны удивленно оглянулись, грустно заулыбались, заговорили.
— И по-румынски знаете, Феранян? — спросил Тигран.
— Немного знаю по-румынски,— товарищ командир,— и немного по-итальянски.
— О чем вы спрашивали у них?
— До чего же вы дожили, братья? — спросил я, а они мне: — До того, брат, что вам того никогда не пожелаем.
Пожилой румын, пройдя несколько шагов, оглянулся, крикнул что-то Фераняну. Феранян обратился к Аршакяну:
— Хлеба просит, товарищ командир, можно ему дать? Человек же он, жалко...
— Дайте, конечно.
Феранян, вытащив из кабины буханку хлеба, побежал вдоль колонны к отошедшему далеко румыну. Увидев хлеб, и другие пленные стали протягивать руки. Феранян разломил хлеб, стал раздавать его пленным.
Головная машина засигналила, вскоре автомобильная колонна тронулась. Феранян вертел баранку, поглядывая по сторонам, молчал.
— Почему вы загрустили, Феранян? — спросил Тигран.
— Не загрустил, товарищ командир, задумался. Ведь хороший народ румыны, товарищ командир, и к армянам хорошо относятся.
— А что же это они пошли воевать против нас?
— Не знаю, товарищ командир, но знаю, что народ они хороший.
— Плохих народов на земле не существует, Феранян, есть плохие правители, которые одурачивают народ, плохие режимы, плохие законы.
— Я тоже так думаю, товарищ командир,— улыбнулся Феранян.
Подъезжая к мосту через Дон, машины замедлили ход: к реке со всех сторон двигались колонны пленных. Постройка второго моста еще не была закончена; на берегу образовалось большое скопление машин и людей.
Аршакян вышел из машины и подошел к лейтенанту — начальнику переправы.
— Остановите движение пленных, товарищ лейтенант, дайте проехать машинам с боеприпасами.
Лейтенант сказал Аршакяну, что ему приказано срочно переправить эту партию пленных на восточный берег.
— Сначала пропустите машины,— сказал Аршакян,— вы представляете себе, что может произойти, если вражеская авиация заметит скопление машин с боеприпасами. Немедленно остановите переброску пленных!
— Слушаю, товарищ батальонный комиссар.— Видимо, доводы Аршакяна убедили лейтенанта.
Начальник переправы вызвал регулировщиков.
— Остановите движение пленных, надо дать дорогу машинам.
Аршакян с интересом смотрел на пленных и на сопровождавших их автоматчиков. Красноармейцы его особо заинтересовали. Движения их были неторопливы, уверенны, лица спокойны.
Усатый солдат отводил пленных от моста, освобождая дорогу для машин. Лицо этого бойца показалось Аршакяну знакомым.
— Тоноян! — крикнул Тигран.
Ему хотелось обнять этого усатого крестьянина, поздравить его, дружески расспросить, но времени не было. Аршакян лишь крепко сжал его большую, жесткую от солдатских трудов руку и несколько раз повторил: — Тоноян, Тоноян!
В это время к Аршакяну подошел еще один знакомый.
— Добро вас увидели, товарищ батальонный комиссар!
— Гамидов!
Колонна машин уже шла по мосту.
А вот и третье знакомое лицо. Сын тульского оружейника,— он сопровождал Аршакяна в его первый фронтовой день в полк Дементьева в Кочубеевском лесу.
— Савин!
Боец быстрым шагом подошел к нему.
— Ждали вас, товарищ батальонный комиссар. И Люся Сергеевна ждет вас, мы видели ее в медсанбате.
Тигран, полный сердечного волнения, глядел на своих старых фронтовых друзей.
— Плохо разве вас встречаем, товарищ батальонный комиссар? — И Савин указал рукой на колонну пленных.
— Пастухами стали, товарищ Аршакян,— гоним да гоним пленных, нет им числа и счета. С сегодняшнего утра тысяч семь-восемь, наверное, взяли,— сказал Тоноян.
— Далеко продвинулись наши полки? — спросил Аршакян.
— Уже дошли до следующей излучины Дона. Одна из машин, проехав по мосту, свернула на
обочину дороги и остановилась. Шофер, высунув голову из кабины, крикнул по-армянски:
— Товарищ командир, я здесь!
Арсен проводил Тиграна до машины. Увидев Тонояна, Феранян обрадованно спросил:
— Вы тоже армянин? Каждый день армян вижу — большой мы народ!
— А вы думали, что нас мало, Феранян?
— Было время, когда мы все так думали.
Сев рядом с шофером, Тигран протянул рук Арсену.
— Счастливо, Тоноян!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251
Впереди, высоко подняв голову, важно шагал молодой красноармеец, прижав автомат к груди. Конец колонны терялся в снежной ноябрьской мгле. Лица пленных были темными, худыми, изможденными. Но в глазах румынских солдат вместе с выражением изнеможения и муки проступало и иное выражение — покоя, инстинктивного понимания того, что самое страшное в их жизни уже позади. Многие пленные шагали, безразлично опустив головы, но некоторые с любопытством поглядывали на советских военных, на машины и танки, двигавшиеся к фронту. Другие шли, опираясь на палки, расстегнув ворот шинелей, тяжело дыша; они не отвечали на насмешливые вопросы советских бойцов, лишь указывали руками на свои губы, давая понять, что не знают русского языка.
— Теперь не умрем, товарищ командир, если довелось увидеть этот день,— сказал Феранян.
Пожилой румынский солдат в высокой папахе привлек его внимание.
— Э, жаль их, товарищ командир,— произнес Феранян,— ведь тоже имеют семью, детей.
Тигран положил руку ему на плечо.
— Вы сказали, что у вас пятеро детей, Феранян?
— Да, да, конечно,— проговорил бывший репатриант,— я понимаю, что они пришли разрушить наши очаги, разорить наши семьи. Господь накажет их за это зло.
Феранян заговорил с пожилым пленным на незнакомом Аршакяну языке. Проходившие мимо румыны удивленно оглянулись, грустно заулыбались, заговорили.
— И по-румынски знаете, Феранян? — спросил Тигран.
— Немного знаю по-румынски,— товарищ командир,— и немного по-итальянски.
— О чем вы спрашивали у них?
— До чего же вы дожили, братья? — спросил я, а они мне: — До того, брат, что вам того никогда не пожелаем.
Пожилой румын, пройдя несколько шагов, оглянулся, крикнул что-то Фераняну. Феранян обратился к Аршакяну:
— Хлеба просит, товарищ командир, можно ему дать? Человек же он, жалко...
— Дайте, конечно.
Феранян, вытащив из кабины буханку хлеба, побежал вдоль колонны к отошедшему далеко румыну. Увидев хлеб, и другие пленные стали протягивать руки. Феранян разломил хлеб, стал раздавать его пленным.
Головная машина засигналила, вскоре автомобильная колонна тронулась. Феранян вертел баранку, поглядывая по сторонам, молчал.
— Почему вы загрустили, Феранян? — спросил Тигран.
— Не загрустил, товарищ командир, задумался. Ведь хороший народ румыны, товарищ командир, и к армянам хорошо относятся.
— А что же это они пошли воевать против нас?
— Не знаю, товарищ командир, но знаю, что народ они хороший.
— Плохих народов на земле не существует, Феранян, есть плохие правители, которые одурачивают народ, плохие режимы, плохие законы.
— Я тоже так думаю, товарищ командир,— улыбнулся Феранян.
Подъезжая к мосту через Дон, машины замедлили ход: к реке со всех сторон двигались колонны пленных. Постройка второго моста еще не была закончена; на берегу образовалось большое скопление машин и людей.
Аршакян вышел из машины и подошел к лейтенанту — начальнику переправы.
— Остановите движение пленных, товарищ лейтенант, дайте проехать машинам с боеприпасами.
Лейтенант сказал Аршакяну, что ему приказано срочно переправить эту партию пленных на восточный берег.
— Сначала пропустите машины,— сказал Аршакян,— вы представляете себе, что может произойти, если вражеская авиация заметит скопление машин с боеприпасами. Немедленно остановите переброску пленных!
— Слушаю, товарищ батальонный комиссар.— Видимо, доводы Аршакяна убедили лейтенанта.
Начальник переправы вызвал регулировщиков.
— Остановите движение пленных, надо дать дорогу машинам.
Аршакян с интересом смотрел на пленных и на сопровождавших их автоматчиков. Красноармейцы его особо заинтересовали. Движения их были неторопливы, уверенны, лица спокойны.
Усатый солдат отводил пленных от моста, освобождая дорогу для машин. Лицо этого бойца показалось Аршакяну знакомым.
— Тоноян! — крикнул Тигран.
Ему хотелось обнять этого усатого крестьянина, поздравить его, дружески расспросить, но времени не было. Аршакян лишь крепко сжал его большую, жесткую от солдатских трудов руку и несколько раз повторил: — Тоноян, Тоноян!
В это время к Аршакяну подошел еще один знакомый.
— Добро вас увидели, товарищ батальонный комиссар!
— Гамидов!
Колонна машин уже шла по мосту.
А вот и третье знакомое лицо. Сын тульского оружейника,— он сопровождал Аршакяна в его первый фронтовой день в полк Дементьева в Кочубеевском лесу.
— Савин!
Боец быстрым шагом подошел к нему.
— Ждали вас, товарищ батальонный комиссар. И Люся Сергеевна ждет вас, мы видели ее в медсанбате.
Тигран, полный сердечного волнения, глядел на своих старых фронтовых друзей.
— Плохо разве вас встречаем, товарищ батальонный комиссар? — И Савин указал рукой на колонну пленных.
— Пастухами стали, товарищ Аршакян,— гоним да гоним пленных, нет им числа и счета. С сегодняшнего утра тысяч семь-восемь, наверное, взяли,— сказал Тоноян.
— Далеко продвинулись наши полки? — спросил Аршакян.
— Уже дошли до следующей излучины Дона. Одна из машин, проехав по мосту, свернула на
обочину дороги и остановилась. Шофер, высунув голову из кабины, крикнул по-армянски:
— Товарищ командир, я здесь!
Арсен проводил Тиграна до машины. Увидев Тонояна, Феранян обрадованно спросил:
— Вы тоже армянин? Каждый день армян вижу — большой мы народ!
— А вы думали, что нас мало, Феранян?
— Было время, когда мы все так думали.
Сев рядом с шофером, Тигран протянул рук Арсену.
— Счастливо, Тоноян!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251