Генерал указал рукой в сторону горящего Гумрака, оглянулся на Люсик, громко проговорил:
— На тебя, Козаков, возложена самая ответственная, а значит, и почетная задача. Я уверен, ты ее выполнишь. Твои бойцы видели лагерь наших пленных, сейчас ты их и силой не удержишь на месте, у них перед глазами это ужасное зрелище.
Генерал посмотрел на Аллу Сергеевну, потом на Люсик.
— А что тут делают военврачи? — спросил он.
— Они были в лагере военнопленных, я их подвез на своих санях.
— Идите, выполняйте задачу, Козаков. Действуйте! — Геладзе положил Козакову руку на плечо.— Всем бойцам Краснознаменного Лорийского полка передайте мой привет, скажите, что генерал возлагает на них большие надежды. Итак, на Сталинград!
Связист протянул генералу телефонную трубку. Геладзе приложил трубку к уху.
— Жди у телефона,— сказал он,— жди, подумаем минуту.
И, оглядевшись, он позвал:
— Дементьев, Федосов, пожалуйте сюда!
Из палатки вышли Дементьев и Федосов. Лицо начальника политотдела казалось утомленным, он шел, хромая, опираясь на палку.
Геладзе сказал озабоченным голосом:
— Друзья, давайте вместе обсудим одно важное дело. В станционном здании в Гумраке укрепилось несколько сот немецких солдат и бешено сопротивляются. Два раза Баланко посылал парламентеров, и оба раза негодяи их убили. Погибли капитан Волков и старший лейтенант Мухатов. Из-за этой, казалось бы, ерунды приостанавливается вся операция. Я решил приказать начальнику артиллерии бить по этому зданию зажигательными снарядами, бить так, чтобы от этого хозяйства остался один пепел. Прошу вас высказать свое мнение.
Дементьев, Федосов и Козаков молча переглянулись.
— Что же вы молчите, я ведь вас спрашиваю? — повышая голос, сказал генерал. Голос его прозвучал раздраженно, требовательно.
Гром артиллерии все усиливался. Казалось, что это пушечные удары заставляют подпрыгивать «виллис». Адъютант генерала велел водителю остановить машину. Он указал Алле Сергеевне и Люсик на огромное зловещее облако дыма.
— Это Гумрак,— проговорил адъютант,— Тариэль Отарович буйствует.
Несмотря на усталость, Люся не заснула до утра. Всю ночь перед ее глазами стояли страшные картины. Вот, шатаясь, валится на землю безумный немецкий солдат... Вот лагерные ямы — живые и мертвые красноармейцы лежат рядом в мерзлой земле. Козаков с печальным лицом говорит ей: «Пропал без вести»... Кричит генерал Геладзе, грохочут орудия, поднимается густой темный дым, пламя рвется к небу. Люсик слышит мерный голос Козакова: «Горит Гумрак — это их последняя крепость...»
X
Шел четырнадцатый день наступления. Мороз стал еще злей. Не было в степи ни хат, ни землянок, чтобы укрыться от жестокой стужи. И все же солдаты говорили: «Хорошо, что зима, хорошо, что мороз». По ночам зажигали железные и чугунные печки в кузовах брошенных немецких автомашин и самолетов, жгли каучуковые шины, которые часами горели жирным зловонным пламенем. Одежда, лица и руки бойцов покрывались черной копотью. На рассвете, вылезая из кузовов автомашин и из кабин самолетов, даже близкие друзья не узнавали друг друга: светловолосые парни становились похожими на негров. На черных лицах лишь поблескивали глаза, белела полоска зубов. Узнать друг друга можно было только по голосу, но и голоса менялись: многие простуженно сипели, хрипели. Иногда загорались самолет или машина, в которых был разведен огонь, и тогда целые роты сбегались погреться вокруг такого костра; никто теперь не опасался немецких самолетов: уже несколько дней в тяжелом хмуром небе не было слышно ни ноющего звука «юнкерсов», ни пронзительного воя «мессершмиттов», ни отдаленного мурлыканья «фокке-вульфов». Только по ночам над степью пролетали немецкие транспортные самолеты, спешившие сбросить продовольствие окруженным в Сталинграде войскам Паулюса. Аэродромов у немцев больше не было. Немецкие летчики всматривались в окутанные мраком степи и развалины Сталинграда, выискивали мерцающие сигнальные огни на земле, спешно сбрасывали свой груз и улетали. Вскоре, разгадав условный сигнал, советские бойцы, услышав звук немецкого самолета в небе, выстраивались в степи треугольником и ручными фонариками давали знаки летчикам. Ящики с сухарями, консервами, шоколадом и сигаретами падали в расположение советских войск. А окруженные немцы погибали от голода и мороза в подвалах и развалинах Сталинграда.
Немцы с судорожным остервенением силились удержать Гумрак. Это была их последняя надежда, единственное средство хотя бы на день, на два дня оттянуть неизбежный конец. Засевшие в станционных зданиях Гумрака немцы поэтому в исступлении стреляли в советских парламентеров.
И страшен был конец тех, кто не сложил оружия. Здание станции было охвачено дымом и пламенем. Сотни снарядов обрушились на него. Когда погасло пламя и рассеялся темный дым, в живых не осталось ни одного немецкого солдата. Остались лишь груды обугленных трупов.
Враг оставил в Гумраке более пятидесяти транспортных самолетов, сотни тяжелых орудий с торчащими в небо длинными стволами, танки, бронемашины, тягачи, десятки паровозов, автобусы, грузовики, несколько тысяч минометов, пулеметов. Издали эта громада мертвой военной техники казалась городом с домами, площадями, улицами. А вблизи глаза человека видели лишь картины опустошения и смерти.
Всюду лежали сотни, тысячи трупов, валялись груды барахла: коробки из-под пудры, флаконы духов, бруски мыла с пестрыми этикетками, банки с кремом, вазелином, бритвенные принадлежности, термосы, кусочки сухого спирта в пластмассовых и стеклянных баночках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251