ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Его полк наступает, а Самвеляна нет.
Какая бесконечно длинная дорога! Аршакяну вспомнились слова Шалвы о Геладзе. Главное сейчас то, что он храбрый и умньгй солдат. Тщеславие, если оно не чрезмерно, даже помогает делу. Конечно, забавно, что Геладзе, получив звание, сразу же вызвал портнягу и заказал генеральский мундир, позвал корреспондента, чтобы рассказать ему историю своей дивизии. Что ж, если Геладзе уверен, что финал романа будет героическим, пусть газетчик уже сейчас принимается за работу. Но мысль о Геладзе мелькнула и исчезла.
И вновь Люсик заслонила весь мир. Сердце Тиграна билось так сильно, что казалось, возница слышит его стук. Чувствует ли Люсик, что он рядом, совсем близко? Ждет ли она его, как, бывало, дома, прислушивается ли: не раздадутся ли шаги Тиграна?
— Нам еще далеко? — спросил он возницу.
— Осталось с километр, товарищ батальонный комиссар,— ответил боец.
Неожиданно раздался злой, безжалостный посвист снаряда. Ездовой стал вовсю гнать лошадь. Послышалось несколько выбухов.
— Бьет по тылам,— сказал боец, нахлестывая лошадь.— Медсанбат вон за холмиком, товарищ батальонный комиссар!
Слова ездового были заглушены грохотом разрыва, казалось, небо рухнуло на землю. Придя в себя, Тигран почувствовал, что сани стоят на месте.
— Товарищ батальонный комиссар,— крикнул ездовой,— лошадь убило!
Тигран, спрыгнув с саней, подошел к убитой лошади.
— Я ранен в правую ногу,— проговорил ездовой,— а коня моего наповал убило — чудом мы спаслись.
Под ногами Тиграна что-то треснуло, и в тот же миг он по колено провалился в речку, упал лицом на круп убитой лошади. Режущий, колючий холод ожег ноги, пополз по телу.
— Ноги намокли? — испуганно спросил боец.
— Сапоги полны ледяной воды.
— Ну, тогда бегите, товарищ батальонный комиссар. Медсанбат близко. Скорее, не то отморозите ноги.
Испуг ездового передался Аршакяну.
Ездовой прошел несколько шагов и остановился.
— Вы бегите сами, товарищ батальонный комиссар. Нога, как деревянная, двигаться не могу. Доползу как-нибудь.
Он сел на землю.
— Давай поддержу, помогу, вместе дойдем,— сказал Аршакян.
Они медленно пошли по дороге. Ездовой всей тяжестью тела опирался на Тиграна, припадал на раненую ногу. Тигран чувствовал, как стынут его ноги, охваченные режущим холодом. Наконец показались белые палатки.
— Помогите, врачи, санитары, помогите! — закричал ездовой голосом, каким кричат при пожаре.
— Не ори так! — сердито сказал Аршакян.
Из ближайшей палатки вышли санитары и медсестра.
— Что случилось? — спросил женский голос.
— У батальонного комиссара ноги отмораживаются, лед проломился,— сказал ездовой.
— Он же сам ранен в ногу! — перебил Аршакян.— Ему нужна срочная операция.
Их ввели в палатку, и какая-то женщина с криком бросилась обнимать Аршакяна. Это была Мария Вовк.
— Садитесь, садитесь, надо сразу же снять с вас сапоги.
Мария сказала санитару:
— Алиев, скорее позови Люсю Сергеевну. Палатка наполнилась людьми. Сапоги с Аршакяна
удалось стянуть с трудом — вода в них заледенела. Бойца уложили на носилки и унесли. В палатку вошли две женщины в военной форме.
— Тигран! — слабо вскрикнула одна из них.
В этом слабом крике были и страх, и тоска, и любовь, и удивление, и радость.
Это был голос Люсик...
И вот Тигран и Люсик остались одни. Обхватив руками голову Люсик, Тигран молча смотрел ей в глаза. Он не увидел в зрачках жены своего отражения. Свет в палатке горел тускло, а глаза Люсик были полны слез.
— Не верю, что это ты.
Люсик положила голову ему на грудь.
О многом должны были они сказать друг другу. Но они молчали, слова в эти минуты были не нужны им. Оба они думали об одном и том же, о горькой и страшной судьбе Аргама, об оставленном дома ребенке, о тревожном будущем. Казалось, они слышали, как в тишине бились их сердца...
— Люся, можно тебя на минутку? — заглянув в палатку, виноватым голосом проговорила Алла Сергеевна.— У раненого признаки гангрены, а Ляшко сейчас занят на операции. Что поделаешь, Люся.
— Пошли,— сказала Люсик и быстрыми шагами направилась за Аллой Сергеевной.
Закончив тяжелую и длительную операцию, Люсик вернулась к мужу. Подложив под голову полевую сумку, он спал крепким сном.
Люсик, нагнувшись, поцеловала Тиграна в голову, тихо села с ним рядом, боясь потревожить его сон.
XVI
Мария Вовк шла к палатке легкораненых.
«Как хорошо, что они встретились, ах, как хорошо»,— думала она.
Мария не только радовалась чужой любви. Теперь и в ее сердце жила любовь. И она тоже не была одинока.
Любовь эта возникла при необычных обстоятельствах. В качестве заседателя военного трибунала Мария присутствовала на суде над лейтенантом Ухабовым. Поведение лейтенанта поразило Марию. Он не был таким жалким, как другие обвиняемые, не просил прощения, не опускал глаз, на вопросы отвечал смело и уверенно. «Я не подавлен душевно, ведь вы судите меня не за трусость». Ухабов говорил так, что иногда ставил в тупик председателя трибунала Дарбиняна. «Если даже мой поступок — преступление, то оно все же не из тех, что дает вам право вырывать из моих рук оружие и лишать меня возможности драться с врагами Родины. Поэтому какой бы приговор вы ни вынесли, я приму его не из страха, а по велению совести. Я докажу, что я советский солдат и мой необдуманный шаг был вызван моей ненавистью к врагу и любовью к родной земле. Решайте, как приказывает вам Родина...»
Последние слова лейтенанта Ухабова произвели впечатление даже на майора Дарбиняна, всегда скептически относившегося к речам подсудимых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251
Какая бесконечно длинная дорога! Аршакяну вспомнились слова Шалвы о Геладзе. Главное сейчас то, что он храбрый и умньгй солдат. Тщеславие, если оно не чрезмерно, даже помогает делу. Конечно, забавно, что Геладзе, получив звание, сразу же вызвал портнягу и заказал генеральский мундир, позвал корреспондента, чтобы рассказать ему историю своей дивизии. Что ж, если Геладзе уверен, что финал романа будет героическим, пусть газетчик уже сейчас принимается за работу. Но мысль о Геладзе мелькнула и исчезла.
И вновь Люсик заслонила весь мир. Сердце Тиграна билось так сильно, что казалось, возница слышит его стук. Чувствует ли Люсик, что он рядом, совсем близко? Ждет ли она его, как, бывало, дома, прислушивается ли: не раздадутся ли шаги Тиграна?
— Нам еще далеко? — спросил он возницу.
— Осталось с километр, товарищ батальонный комиссар,— ответил боец.
Неожиданно раздался злой, безжалостный посвист снаряда. Ездовой стал вовсю гнать лошадь. Послышалось несколько выбухов.
— Бьет по тылам,— сказал боец, нахлестывая лошадь.— Медсанбат вон за холмиком, товарищ батальонный комиссар!
Слова ездового были заглушены грохотом разрыва, казалось, небо рухнуло на землю. Придя в себя, Тигран почувствовал, что сани стоят на месте.
— Товарищ батальонный комиссар,— крикнул ездовой,— лошадь убило!
Тигран, спрыгнув с саней, подошел к убитой лошади.
— Я ранен в правую ногу,— проговорил ездовой,— а коня моего наповал убило — чудом мы спаслись.
Под ногами Тиграна что-то треснуло, и в тот же миг он по колено провалился в речку, упал лицом на круп убитой лошади. Режущий, колючий холод ожег ноги, пополз по телу.
— Ноги намокли? — испуганно спросил боец.
— Сапоги полны ледяной воды.
— Ну, тогда бегите, товарищ батальонный комиссар. Медсанбат близко. Скорее, не то отморозите ноги.
Испуг ездового передался Аршакяну.
Ездовой прошел несколько шагов и остановился.
— Вы бегите сами, товарищ батальонный комиссар. Нога, как деревянная, двигаться не могу. Доползу как-нибудь.
Он сел на землю.
— Давай поддержу, помогу, вместе дойдем,— сказал Аршакян.
Они медленно пошли по дороге. Ездовой всей тяжестью тела опирался на Тиграна, припадал на раненую ногу. Тигран чувствовал, как стынут его ноги, охваченные режущим холодом. Наконец показались белые палатки.
— Помогите, врачи, санитары, помогите! — закричал ездовой голосом, каким кричат при пожаре.
— Не ори так! — сердито сказал Аршакян.
Из ближайшей палатки вышли санитары и медсестра.
— Что случилось? — спросил женский голос.
— У батальонного комиссара ноги отмораживаются, лед проломился,— сказал ездовой.
— Он же сам ранен в ногу! — перебил Аршакян.— Ему нужна срочная операция.
Их ввели в палатку, и какая-то женщина с криком бросилась обнимать Аршакяна. Это была Мария Вовк.
— Садитесь, садитесь, надо сразу же снять с вас сапоги.
Мария сказала санитару:
— Алиев, скорее позови Люсю Сергеевну. Палатка наполнилась людьми. Сапоги с Аршакяна
удалось стянуть с трудом — вода в них заледенела. Бойца уложили на носилки и унесли. В палатку вошли две женщины в военной форме.
— Тигран! — слабо вскрикнула одна из них.
В этом слабом крике были и страх, и тоска, и любовь, и удивление, и радость.
Это был голос Люсик...
И вот Тигран и Люсик остались одни. Обхватив руками голову Люсик, Тигран молча смотрел ей в глаза. Он не увидел в зрачках жены своего отражения. Свет в палатке горел тускло, а глаза Люсик были полны слез.
— Не верю, что это ты.
Люсик положила голову ему на грудь.
О многом должны были они сказать друг другу. Но они молчали, слова в эти минуты были не нужны им. Оба они думали об одном и том же, о горькой и страшной судьбе Аргама, об оставленном дома ребенке, о тревожном будущем. Казалось, они слышали, как в тишине бились их сердца...
— Люся, можно тебя на минутку? — заглянув в палатку, виноватым голосом проговорила Алла Сергеевна.— У раненого признаки гангрены, а Ляшко сейчас занят на операции. Что поделаешь, Люся.
— Пошли,— сказала Люсик и быстрыми шагами направилась за Аллой Сергеевной.
Закончив тяжелую и длительную операцию, Люсик вернулась к мужу. Подложив под голову полевую сумку, он спал крепким сном.
Люсик, нагнувшись, поцеловала Тиграна в голову, тихо села с ним рядом, боясь потревожить его сон.
XVI
Мария Вовк шла к палатке легкораненых.
«Как хорошо, что они встретились, ах, как хорошо»,— думала она.
Мария не только радовалась чужой любви. Теперь и в ее сердце жила любовь. И она тоже не была одинока.
Любовь эта возникла при необычных обстоятельствах. В качестве заседателя военного трибунала Мария присутствовала на суде над лейтенантом Ухабовым. Поведение лейтенанта поразило Марию. Он не был таким жалким, как другие обвиняемые, не просил прощения, не опускал глаз, на вопросы отвечал смело и уверенно. «Я не подавлен душевно, ведь вы судите меня не за трусость». Ухабов говорил так, что иногда ставил в тупик председателя трибунала Дарбиняна. «Если даже мой поступок — преступление, то оно все же не из тех, что дает вам право вырывать из моих рук оружие и лишать меня возможности драться с врагами Родины. Поэтому какой бы приговор вы ни вынесли, я приму его не из страха, а по велению совести. Я докажу, что я советский солдат и мой необдуманный шаг был вызван моей ненавистью к врагу и любовью к родной земле. Решайте, как приказывает вам Родина...»
Последние слова лейтенанта Ухабова произвели впечатление даже на майора Дарбиняна, всегда скептически относившегося к речам подсудимых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251