— Товарищи, по разрешению члена Военного Совета армии, шефа нашей воинской части генерала Максима Егоровича Луганского и по его поручению я приказываю вам,— в голосе его зазвучали грозные начальнические раскаты,— налить стаканы!
Все зашумели, засмеялись, послышался звон стаканов.
— Готовы? — спросил Геладзе, и подвал загудел от ответа двух тысяч человек:
— Готовы, товарищ генерал!
Геладзе посмотрел в дальние углы подвала, перевел взгляд на первые ряды и, высоко поднимая стакан, начал свой первый тост:
— Товарищи, друзья...
Он любил это обращение: «Товарищи, друзья».
Первый тост генерал-тамада предложил за здоровье солдатских матерей и за мать, общую всем солдатам, командирам, генералам,— Советскую Родину.
— Наши матери родили нас, вскормили молоком, лелеяли нас, радовались и плакали из-за нас,— проговорил генерал.— Трудно воевать, нелегкая это работа. Но никто с такой мучительной болью не переживает испытаний войны, как наши матери... И вот наши матери послали нас на жестокую, кровавую войну во имя Родины. Значит, есть любовь, которая сильнее материнской и сыновней любви,— это любовь к Родине! За наших матерей и за нашу Родину-мать! — громко проговорил Геладзе.
Зазвенели стаканы, послышались крики «ура». Особенно дружно кричали в дальнем конце стола, где солдаты, видимо, пили уже не первую чарку.
После первого тоста генерал предоставил слово начальнику штаба дивизии полковнику Козакову. Козаков спокойным громким голосом прочел летопись боевых действий дивизии с первого дня боев до сегодняшнего утра — второго февраля 1943 года.
Не дожидаясь, пока стихнут аплодисменты, взволнованный, он вернулся на свое место.
А тамада предлагал все новые тосты. Тишины в подвале уже не было. Слова генерала сопровождались криками «ура», аплодисментами. Водка делала свое дело — в гвардейских головах зашумело.
Старшины рот и повара подносили все новые подкрепления.
— Не торопитесь, друзья, водки сегодня нам хватит, припасли достаточно,— объявил тамада.
Это сообщение было встречено бурно.
Алла Сергеевна вновь подошла к Козакову и Люсик. Она была действительно красива, единственная женщина, одетая здесь в женское платье. Лицо ее раскраснелось, глаза блестели. Люсик быстро взглянула в сторону генерала. Тариэль Отарович поглядывал на Аллу Сергеевну, любовался ею. Она шепнула Люсик: «Если бы не было Тариэля Геладзе, я бы влюбилась в твоего соседа».
— Видно, мой муж не может развлечь тебя, Алла,— ты непрестанно его оставляешь,— смеясь сказала Люсик.
— Он чудесный, просто чудесный,— ответила Алла Сергеевна,— но ведь он твой!
— Что же сказала наша фея вам по секрету? — спросил Козаков у Люсик, когда Алла Сергеевна отошла.
— О, на этот раз очень важную вещь,— загадочным тоном ответила Люсик.— И прошу вас больше не злословить на ее счет.
В дальних углах подвала шумели сильно выпившие. В правом углу разместились люди из полка Кобурова. Рядом с Кобуровым со счастливым выражением лица молча сидел Мисак Атоян. Тут же, неподалеку от Кобурова, сидели Аник, Мария Вовк, Ухабов.
Ухабов много пил и, казалось, не пьянел. Его ожесточившаяся душа смягчилась в этот вечер. Наклонившись к уху Марии Вовк, он сказал:
— Нашел я тебя, Мария. Больше я не один. Твоя любовь будет моей защитой. Теперь я защищен, Мария, потому что ты любишь меня.
Рядом с Аник сидели Каро, Бурденко, Тоноян, Савин, Гамидов. Аник подумала, что не было в ее жизни более счастливого дня, чем сегодняшний.
И никому в голову не приходило, что командир полка Кобуров чувствует себя обиженным, потому что его полку отвели место в конце стола, далеко от генералов.
Геладзе предлагал все новые тосты, все восторженней становились аплодисменты, все громче шум и крики «ура».
Геладзе подумал, что пора заканчивать пир, дать в заключение слово члену Военного Совета армии Луганскому, а затем высказать последнее пожелание: в будущих боях еще выше держать гвардейское знамя дивизии. Геладзе уже готов был обратиться к Луганскому, но из дальнего угла подвала раздался чей-то зычный, хриплый голос:
— Прошу дать мне слово, товарищ генерал!
Это был Ухабов. Мария Вовк пыталась усадить его на место, но Ухабов хотел говорить...
— Прошу, говорите,— сказал генерал с явным неудовольствием.
Ухабов, покачиваясь, прошел между столами в центральную часть подвала и, держа стакан выше головы, начал свою речь:
— Товарищи, я, лейтенант Ухабов, хочу предложить очень важный тост. Товарищи, я не помню, какой немецкий полководец — не то Людендорф, или то был Гинденбург — кто-то из них сказал: «Дайте мне русскую армию, и я завоюю весь мир». Товарищи, значит, если армию баранов будут вести львы, то эта армия будет непобедима! А если армию львов будут вести бараны? Эта армия будет обречена на разгром. Что было бы с нами, если бы нас не вели наши замечательные генералы? Я пью за здоровье наших полководцев, наших генералов, спасших нашу страну, наш народ! Они, как львы, привели нас к сталинградской победе. Честь и слава вам, товарищи генералы! Я, лейтенант Ухабов, желаю...
— Хватит, товарищ лейтенант! — Генерал Луганской встал с места.
Больше двух тысяч человек сразу замолкли. Казалось, что хмель со всех сняло как рукой.
— Товарищи! — сказал Луганской.— Лейтенант Ухабов говорит глупости. Пусть извинит он меня за эти грубые слова. Мой возраст и мой жизненный опыт дают мне право иногда так разговаривать с младшими. И самый добрый отец иногда говорит своему сыну слова сурового осуждения. Лейтенант Ухабов говорит глупости! Наши генералы вовсе не нуждаются в такой нелепой похвале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251