Он пришел в Россию, чтобы освободить народ от насилия большевиков. Господин комендант говорит: «Кушайте, пейте и радуйтесь вместе с нами на свадьбе доблестного немецкого солдата... Таких солдат в армии фюрера много...»
Лицо Сархошева выглядело угрюмым, хмурым,— настроение у него было явно не свадебное. Снова заиграл оркестр. Потом пастор подошел к жениху, прижимая к груди евангелие, прочитал молитву. Солдаты карательного отряда, видимо уже бывшие навеселе, стали шумно поздравлять жениха.
— Дамы и кавалеры! Прошу к столам! — крикнул Шульц, и Сархошев перевел эти слова.
Но жители не торопились подходить к накрытым столам. Зато солдаты пили и ели вовсю.
— Оркестр, вальс! — пьяным голосом, коверкая русские слова, крикнул Шульц.— Сегодня есть танцевать!
Охмелевшие солдаты вытаскивали из толпы девушек и вели их в середину круга. Убежать было почти невозможно — вокруг площади стояла охрана. Перепуганные девушки кричали, пытаясь ускользнуть, затеряться в толпе. Сам комендант танцевал с толстой пожилой актрисой Анной Аниной.
— Браво, пани Анна, браво! — кричали пьяные солдаты.
Митя и Коля старались заслонить Зину, чтобы солдаты не заметили ее.
— Вот тебе веселая свадьба,— сказал Олесь Бабенко, обращаясь к Игнатию Папкову.— Парочку бы гранат на эту свадьбу. А, Игнат?
А озябшая толпа хмуро, молча глядела на пьяный солдатский разгул, на плачущих девушек. Было холодно, иней оседал на усах и бородах стариков, на платках женщин.
Двое пьяных солдат заметили в толпе Зину.
— Вот нашел красивую девушку! — крикнул один из них, схватил Зину за руку.
Митя и Коля пытались отстранить солдата.
— Пшель! — крикнул солдат и потащил Зину за собой.
— Сам ты пошел! — ответил Коля. Мать Зины Галина Чегренова закричала:
— Пан солдат, девушка больна. Больна, понимаете? Танцуй со мной, пан солдат, станцуем, а?
— Не надо, мама, не ходи! — отчаянно закричал Коля. Митя схватил ее за руку, проговорил:
— Не ходите, тетя Галина.
— Ну не надо же, мама! — просила Зина.— Мама! Но Галина Чегренова оттолкнула детей. Она напоминала орлицу-мать, защищающую своих птенцов.
— Пойдем танцевать, пан солдат... Не пожалеешь... Она обхватила обеими руками плечи солдата
и увела его с собой на танцевальный круг.
— Браво, пани Анина! — кричали со всех сторон солдаты.
В это время произошло нечто совершенно неожиданное: на город внезапно налетела советская авиация. Два самолета спикировали над площадью. Комендант, солдаты, музыканты, жених вместе с шаферами, пастор бросились бежать. Толпа, словно вода, сломавшая плотину, хлынула с площади в улицы и переулки. Мальчишки радостными криками приветствовали советских летчиков. Над городом, словно стаи белых голубей, полетели сброшенные с самолетов листовки. Началась стрельба из автоматов и пулеметов. Самолеты взмыли вверх и ушли на восток. Мальчишки ловили листовки, прятали их в карманы.
Эту ночь жители Вовчи провели в мучительной тревоге: никто не спал, все ждали беды.
V
Наступила полночь. На улицах слышались одиночные выстрелы. Олесь Григорьевич Бабенко положил на стол свою толстую тетрадь и, взяв ручку, хотел приняться за описание событий дня.
— Хватит, хватит, иди отдохни! — заворчала жена.— И что тебе пришло в голову писать да писать по ночам.
— Как ты не понимаешь, Дмитриевна,— ответил Олесь Григорьевич, теребя усы,— нужно, чтобы о нашей жизни знали будущие поколения. Кто напишет, если я не напишу?
Митя, притворяясь спящим, слушал разговор деда и бабушки.
— А где Вилли? — спросила бабушка.
— Он там, где надо.
— Но как это советские самолеты подгадали налететь именно в час этой чертовой свадьбы? Словно кто-то их вызвал.
— Знали, Улита, час свадьбы.
— А откуда они могли узнать? — поинтересовалась старушка.
Митя затаил дыхание, чтобы услышать слова деда. Но дед молчал.
— Кто же все это им сообщает? — вновь спросила бабушка.
— Это не наше дело, Дмитриевна,— рассердился дед,— и не мешай мне... дай человеку подумать.
После отступления Советской армии Бабенко стал записывать все значительные события, происходившие в городе. Писал он по ночам, а тетрадь прятал в комнате Шварца.
Вилли! Господь послал его в Вовчу, как утешение. Олесь Григорьевич помнил, как Шварц спросил его о Ленине.
Бабенко не отступился от Ильича, тогда перед лицом смерти сказал он о любви и уважении народа к вождю... Вилли обнял его и сказал: «Ти кароши чилавек, Олесь Григорич, ти чесний чилавек...»
С того дня Олесь Бабенко стал решительно различать понятия: «немец» и «фашист». «Этот немец, а вот тот — фашист»,— говорил он.
— Чем же все это кончится, Олесь? Ты объясни мне,— снова спросила бабушка.
Старик положил ручку, поднялся, подошел к Мите, поправил на нем одеяло, затем вернулся и сел возле бабушки.
__ Хочешь знать, старая?
— Я спрашиваю, когда закончится все это?
— Кто знает, может быть, весной. Улита Дмитриевна вздохнула.
— Когда лето, говорят — подождем зимы, а когда наступает зима — ждут весны.
— А как бы ты хотела? Ведь это война, Улита. Олесь Григорьевич задумчиво погладил свои
седые усы.
— Это не обычная война, Дмитриевна... Такой войны еще не было на земле. Видишь, пришла на нас фашистская армия, а среди них есть и такие люди, как Шварц. Весь наш народ воюет против этой дикой армии, а среди нас оказались такие подлые люди, как Опанас Макавейчук и Партев Сархошев. Видишь, воюют друг с другом не только две вооруженные армии: это столкнулись два разных мира... Один говорит — откажись от своего человеческого достоинства, живи моей волей, подчинись мне, стань моим рабом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251