Глеб невольно почувствовал его холодное дыхание, хотя ру
ки явственно ощущали идущее от самой картины тепло.
«Постарайся понять язык книги». Хотел бы он знать, как это сделать. Он ведь
не кончал университетов по древней письменности…
Глеб перевернул картину, достал лупу и стал внимательно изучать врезанн
ые в доску письмена.
В Афгане у него был друг, шифровальщик из штаба полка. Он мог часами с увле
чением рассказывать о неожиданных законах, управлявших фонетикой слов.
Кое-что запомнилось из его восторженных объяснений.
Чаще других в русском языке встречались буквы «а», «о» и «е», сочетания «а
с», «из», «без», слова «тоже», «будто», «если», «еще»…
Глеб не сомневался, что буквы на доске вырезали русские люди, пусть очень
давно. Многое изменилось за это время, но язык, основу древней культуры, не
удалось уничтожить никаким посторонним влияниям.
Первой он узнал букву «а». Она осталась почти такой же, разве что внизу исч
езла знакомая черточка. Но это легко понять, в дубовой доске без нее легче
было вырезать затейливо изогнутую букву. Если помнить об этом, нетрудно
узнать и «д», похожую на равнобедренный треугольник… Дальше пошло все ле
гче, и вдруг, в какой-то момент, он понял, как надо читать эту книгу…
Закрыть глаза, медленно погладить ладонями шершавую доску, впитать в себ
я давно забытые знаки… И сразу в его сознании сложились первые фразы…
«Славься Перун Ч бог огнекудрый! Он верных ведет по стезе…

* * *

Изречено сие кудесниками. Они прочь уходили и назад возвратились… Сюда и
ты придешь, тут же служитель ворота откроет и пустит тебя, и прекрасен сей
Ирий…»
Ирий Ч наверно, рай, а может быть, город, изображенный на картине… Дальше
шло что-то совсем непонятное, потом попалось гладкое место без всяких зн
аков, и вдруг словно электрическим током прошило руку.
«Страж, ты должен принять свой путь. Завтра, после заката, как только солнц
е напьется сурьи, придет твой день. Верни сию книгу тому, кто первым коснул
ся ее страниц…»
Эти слова предназначались ему Ч лично ему! Он не усомнился в этом ни на се
кунду Ч хорошо помня, что на доске не было гладких мест. Еще вчера ее пове
рхность была сплошь заполнена убористой резной клинописью и вдруг сейч
ас…
Ниже была еще одна строчка:
«Сплети волосяной шнурок, повесь ладанку на шею и никогда не расставайся
с ней». И это было написано отнюдь не древним языком!
Теперь не осталось никаких сомнений Ч книга разговаривала с ним! Непоня
тно только, какую ладанку должен он повесить на шею…
Так, значит, завтра после полудня? Вернее, уже сегодня…
Готов ли он принять свою новую судьбу? И что именно он должен будет сделат
ь завтра? Но молчал телефон, молчала книга. Теперь все зависело только от н
его.

2

К вечеру иконка уменьшилась до размеров спичечного коробка. Собственно,
теперь это была уже не икона. Гладкая, с обеих сторон полированная темная
дощечка, на которой даже в лупу нельзя было рассмотреть ничего, кроме дре
весных пор. От прежнего на ней осталось разве что отверстие, куда раньше в
ходил гвоздь.
Глеб встревожился, и ему стало грустно оттого, что больше невозможно был
о увидеть девушку на берегу озера. Но, рассматривая дощечку, он вдруг поня
л, какой образок имела в виду книга в своем вчерашнем послании. Вот же он, л
ежит у него на ладони, оставалось сплести волосяной шнурок…
Интересно, где он возьмет для этого волосы? В современной квартире это со
всем не простая задача… Может, использовать для этого капроновый шнурок
? И вообще, не лучше ли спрятать образок в надежном месте? Ведь каждый може
т заметить у него на шее этот странный шнурок.
Но книга предлагала повесить образок на шею на волосяном шнурке, и, пока о
н не разберется во всем этом, нужно точно следовать полученным инструкци
ям.
Не переставая сквозь зубы высказывать все, что он думает по поводу собст
венной глупости и нелепых желаний какой-то доски, Глеб тем не менее прист
упил к поискам нужного материала.
В конце концов длинные и прочные конские волосы нашлись в старом матрасе
.
Положив дощечку на стол, Глеб приступил к осваиванию непривычной работы
. Сплетя первые три ряда жгутиков, он решил проверить, не слишком ли толсты
м получается шнурок. Нужно было проверить, войдет ли он в отверстие ведь о
но тоже уменьшилось вместе с иконой.
В тот момент, когда Глеб нагнулся к столу за дощечкой, в окне что-то звонко
щелкнуло, и знакомый с Афгана звук заставил его рефлекторно броситься на
пол.
Он лежал там неподвижно довольно долго, хорошо понимая, что забраться об
ратно в кресло будет для него совсем не просто. С другой стороны, он не мог
ошибиться, это был звук летящей пули, хотя никакого выстрела он не слышал.
Ему не хотелось приподниматься с пола и проверять, так ли это на самом дел
е Ч выстрел мог повториться…
В конце концов, слегка приподнявшись на руках и все время помня о том, что
его голова не должна показаться в раме окна, он нащупал на столе образок, п
родел в него шнурок и, надев его на себя, почувствовал относительную безо
пасность. Эта вещь только что спасла ему жизнь…
Странно… Напротив его дома не было никаких высоких строений, ни одного п
одходящего места для позиции снайпера, разве что крыша углового здания н
а противоположной стороне улицы, но чтобы стрелять оттуда, нужна специал
ьная винтовка с оптическим прицелом.
Если он не ошибся, то пуля, пролетев над его головой, должна была влепиться
в противоположную стену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125