деньги, почет, а главное уважение к себе и цель, ради котор
ой стоило жить.
Мятежники были угрозой Камоэнсу, угрозой Родине, за которую он, Блас, прол
ил немало крови. Поэтому все мысли, вся энергия молодого лейтенанта были
направлены на одно Ц сокрушить.
Тяжело шагать в полных доспехах по полю, заваленному трупами людей и кон
ей. Перебираться через тела товарищей. Но Блас терпел.
Гвардия пошла на приступ. Лагрцы погибли, но из их смерти лейтенант извле
к важный урок. Рыцари в черно-желтых плащах спешились и, прикрывшись щита
ми на манер гигантской черепахи, пошли на приступ. Блас слышал дыхание то
варищей, полустоны-полурыки, срывающиеся с губ. Трудно, тяжело, но иначе н
ельзя. Их осталось всего шесть с половиной сотен из десяти.
Арбалетчики мятежников дали залп, убедились в надежности защиты неприя
теля и затихли, сберегая стрелы. Сквозь прорезь забрала Блас видел, как пр
иближается стена телег, ощетинившаяся копьями и арбалетами. Их ждали, жд
али и боялись.
Подойти вплотную, а там крепкие доспехи и воинская выучка гвардии сломят
упавших духом наемников-скайцев и деревенщин Кардеса.
Несколько телег вдруг отодвинулись, образуя щели-ворота.
Сдаются? Нет.
Пикейщики расступились, давая дорогу трем неуклюжим устройствам. Две ос
и Ц поменьше, чем от телеги, Ц соединенные широкой перекладиной на кото
рой в колыбели из выдолбленного ствола дерева лежала железная труба, зак
рытая и широкая на одном конце. Лейтенант знал, что такие используют на во
енных кораблях…
Мятежники были очень близко. Что они задумали?
Высокий безоружный старик в длиннополом одеянии вставил в трубу длинну
ю бечевку.
Наверное, фитиль, сказал сам себе Блас, стараясь держать большой щит ровн
о, второй рукой он сжимал короткую секиру.
То же самое сделала обслуга двух других труб.
Гвардейцы ускорили шаг. Сейчас…
Старик что-то прокричал и… поднес факел к бечеве.
Вспышка. Язык пламени лизнул гвардейцев, забираясь за щиты. Бласу повезл
о, его не задело, но вот соседей справа…
Их крики лейтенант запомнил на всю жизнь. Опытные бойцы, прошедшие не одн
у кампанию, бросали оружие, щиты, бежали, падали, катались по земле, царапа
ли закованное в железо тело, тщетно пытаясь сорвать доспехи. Адское плам
я не затухало, жгло все: кожу, дерево, человеческую плоть, щадило лишь мета
лл.
Строй сломался, раскрылся, арбалетчики мятежников не упустили свой шанс
. Били в упор.
В щит Бласа ударилось несколько стрел, он с ужасом увидел, как пикейщики р
асступаются, отодвигают телеги, выпуская на них уцелевшую конницу.

Ц Гийом! Ты нужен там! Я веду в бой всех. Гвардию сейчас перебьют! Ц Агрип
па д'Обинье рванул маршальский меч из ножен.
К черту правила! Он не может больше равнодушно смотреть, как гибнут его лю
ди. В бой, лично, как простой рыцарь. Если Гийом сейчас скажет хоть слово пр
отив Ц он убьет его.
Маршальский клинок вдоволь напился крови. «Короли» успели на помощь спе
шенной избиваемой гвардии. Все смешалось. Не было ни строя, ни единого ком
андира. Рядом бились и пешие, и конные рыцари.
Вперед! Вперед Ц на острия пик, забыв о смерти, летящей на наконечниках ст
рел. Меч взлетает и падает, рубя головы, шеи, плечи, отбивая встречные удар
ы.
Пусть падают товарищи, потери считать будем после. Главное Ц победить! П
робить строй пикейщиков, разорвать алебардщиков и стрелков.
Вот Гийом, проклятый чернокнижник, бьет молниями адские машины. Высокий
зеленый стрелок встает на повозку во весь рост и, не таясь, бьет по нему из
лука. С немыслимой скоростью. Маг падает, но и стрелка уже нет в живых Ц чт
о-то снесло ему голову. Тело стоит, а головы нет.
Рыцарь-еретик. Кричит: «Ла Клава». Свалить, ударить. Еще и еще. Пока не упаде
т. Втоптать, давя стальным каблуком лицо.
Подхватить товарища, которому вогнали спису в грудь. Подхватить, чтобы б
росить. Мертвые не должны мешать живым. Убить!
Отбросили, атакуем вновь. Вверх по валу из трупов, которые цепляют тебя ме
ртвыми руками и оружием. Опять и опять. Пешие, конные, все равно. Убить.
Отступают?! Как?! Кто приказал?!
Ц Монсеньор! Ц Кто-то тянет Агриппу за плечи. Внезапно куда-то уходят си
ла и злоба, руки становятся мягкими и слабыми.
Ц Хорошо, отходим.
Мятежники не преследуют и не бьют в спину. Они тоже устали убивать.
Закат над полем багровый, цвета крови.

Риккардо де Вега внимал командирам. Он постарел за эти дни, этот молодой и
самонадеянный граф. Когда-то, в уже ставшем немыслимо далеким прошлом Ц
еще были живы Санчо, Боскан, Ла Клава и Кундера Ц Риккардо надеялся так же
легко сломить войско Агриппы д'Обинье, как и ополчение вильенцев и сатти
нцев. Но Ведьмин лес не стал второй Дайкой.
В голове одна мысль Ц это конец. Друзья погибли.
Все. Один за другим. А он остался жив. Войско Ц его не существовало, оно ист
екло кровью, что застыла темным кармином на холодной земле. Словно земля
отказывалась ее впитывать, принимать, до предела насытившись жизнями те
х, кто погиб на этом проклятом поле. Но нужно внимать совету, слушать, дума
ть, отвлечься от себя, ведь он вождь. Тяжела диадема власти. Так и хочется к
рикнуть: «Санчо, возьми ее обратно!» Хоть и знаешь: нет больше Карла. Хочет
ся, но нельзя. Ты здесь в ответе за всех и все.
Ц Граф Риккардо, в строю осталось тысяча двести бойцов. Стрел мало, оружи
е ломается, но мы выстоим. Ц Это командир кардесцев и паасинов.
Они не ропщут, верят в любимого графа, честно блюдут данную клятву вернос
ти.
Ц Лошади уже третий день не кормлены, завтра они будут плестись по полю,
как осенние мухи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130