ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Простые танцы родной страны, к которым был приучен с детств
а, он явственно предпочитал этим чужеземным выкрутасам. Он как раз сомкн
ул пятки, заключая очередной менуэт или кадриль, в шесть часов вечера сед
ьмого января, когда скользнувшая из шатра московитов фигурка не то мальч
ика, не то девушки, ибо свободный камзол и шальвары (по русской моде) скрыв
али пол, привлекла его сугубое внимание. Эту, какого бы ни была она пола, ос
обу, небольшого роста и редкой стройности, всю облекали устричного цвета
бархаты, отороченные невиданным зеленоватым мехом. Но подробности затм
евались ослепительной соблазнительностью особы. В мозгу Орландо сплет
ались и свивались самые дерзкие и странные метафоры. Он назвал ее дыней, а
нанасом, оливой, изумрудом, лисицей на снегу Ц и все за три секунды; он сам
не знал, видел он ее, слышал, пробовал на вкус или все это сразу. (Ибо, хотя мы
обязаны ни на мгновение не прерываться в своем повествовании, нам придет
ся, однако, походя пояснить, что все образы его в то время были чрезвычайно
просты, под стать его же чувствам, и по большей части внушены простыми нав
ыками детства. Но, будучи просты, чувства его были и на редкость сильны. И с
оответственно, о том, чтоб прерываться и анализировать причины этого явл
ения, не может быть и речи…) Дыня, изумруд, лисица на снегу Ц так бредил он,
так ее называл. И когда мальчик, ибо это, увы! был, конечно, мальчик Ц может
ли женщина так бешено, так стремительно носиться на коньках? Ц чуть не на
цыпочках промчался мимо, Орландо готов был рвать на себе волосы с досады,
что особа оказалась одного с ним пола и про объятия нечего и думать. Но вот
конькобежец снова приблизился. Ноги, руки, осанка были мальчишеские, но м
ог ли быть у мальчика этот рот, могла ли быть у мальчика эта грудь, могли ли
быть у мальчика эти глаза, словно выуженные со дна морского? Наконец, прис
ев в обворожительном, дивном реверансе перед королем, который, опираясь
на придворного, шаркал мимо, она остановилась. Она была совсем рядом. Она б
ыла женщина. Орландо смотрел, дрожал, его бросало в жар, трясло в ознобе; ег
о мучительно тянуло бежать сквозь летний зной, давить пятками желуди, об
нять дубы и буки. На поверку же он задрал верхнюю губу над белыми мелкими з
убами Ц ощерился, как для укуса; щелкнул челюстью, будто уже укусил. Леди
Ефросиния повисла у него на локте.
Имя незнакомки, он выяснил, было Маруся Станиловска Дагмар Наташа Лиана
из рода Романовых, и она сопровождала не то отца своего, не то дядю, посла м
осковитов, прибывшего на коронацию. О московитах известно было немногое
. В своих огромных бородах, под меховыми шапками, они почти всегда молчали
; пили какое-то темное пойло, то и дело его сплевывая на лед. По-английски о
ни ни слова не понимали, правда, кое-кто из них мог изъясняться по-француз
ски, но тогда он был почти не принят при английском дворе.
По этому случаю Орландо и познакомился с княжной. Они сидели друг против
друга за накрытым под огромным навесом большим столом для избранных. Кня
жну усадили между двумя молодыми лордами. Один был Фрэнсис Вир, другой Ц
юный граф Морэй. Потешно было наблюдать, как она то и дело ставила их в туп
ик, ибо, хоть оба были по-своему недурные малые, французским они владели н
ичуть не лучше нерожденного младенца. Когда в самом начале ужина княжна,
оборотившись к соседу, с изяществом, пленявшим его сердце, говорила: «
Je crois avoir fait la connaissance d'un gentilhomme qui vous й'65 tait apparent й'65 en Pologne l' й'65 t
й'65 dernier»
Я познакомилась прошлым летом в Польше с одним господином, кажется
вашим родственником (фр.).
или: «La beaut й'65 des d
ames de la cour d'Angleterre me met dans le ravissement. On ne peut voir une dame plus gracieuse que votre reine, ni une coiffure plus belle que la sienne»
Красота дам при английско
м дворе меня приводит в восхищение. Нельзя и вообразить женщины очароват
ельней вашей королевы, ни прически более изящной, чем у нее (фр.).
, оба, лорд Фрэнсис и граф, выказывали величайшее недоумение. Один на
стойчиво потчевал ее хреном, другой свистнул своего пса и заставил его в
ыпрашивать мозговую косточку. Тут уж княжна не выдержала и расхохоталас
ь, и Орландо, через кабаньи головы и чучела павлинов поймавший ее взгляд, р
асхохотался тоже. Он на нее смотрел, он хохотал, но вдруг смех замер на его
губах. Кого он любил, спрашивал он себя, захваченный вихрем чувств, что он
любил доныне? Старуху, он отвечал себе, Ц кожу да кости. Румяных потаскух
без числа. Нудную монашку. Грубую, зубастую авантюристку. Сонный тюк круж
ев и жеманства. Прошедшая любовь была Ц угасший пепел, тлен, не более того
. Радости ее Ц до жути пресны. Странно, как еще ему удавалось, извлекая их, у
держивать зевоту. Да, пока он смотрел, кровь в нем плавилась, лед таял и тек
вином по жилам; он слышал звон ручьев, пение птиц, ключ бил сквозь зимние с
нега; мужество его очнулось Ц он сжимал в руке кинжал, звал на бой врага с
вирепей мавра и поляка; он нырял в пучину; опасность затаилась в расщелин
е, как роковой цветок; он увидел этот цветок, протянул руку… словом, он одн
им духом источал один из самых пламенных своих сонетов, когда княжна адр
есовалась к нему:
Ц Не будете ли вы добры передать мне соль?
Он залился краской.
Ц С превеликим удовольствием, сударыня, Ц отвечал он на безукоризненн
ом французском. Ибо, благодарение Небесам, он владел этим языком как родн
ым. Материна горничная его обучила. Хотя, быть может, лучше бы ему не знать
этого языка вовсе, не отвечать на этот голос, не покоряться свету этих гла
з…
Княжна продолжала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
а, он явственно предпочитал этим чужеземным выкрутасам. Он как раз сомкн
ул пятки, заключая очередной менуэт или кадриль, в шесть часов вечера сед
ьмого января, когда скользнувшая из шатра московитов фигурка не то мальч
ика, не то девушки, ибо свободный камзол и шальвары (по русской моде) скрыв
али пол, привлекла его сугубое внимание. Эту, какого бы ни была она пола, ос
обу, небольшого роста и редкой стройности, всю облекали устричного цвета
бархаты, отороченные невиданным зеленоватым мехом. Но подробности затм
евались ослепительной соблазнительностью особы. В мозгу Орландо сплет
ались и свивались самые дерзкие и странные метафоры. Он назвал ее дыней, а
нанасом, оливой, изумрудом, лисицей на снегу Ц и все за три секунды; он сам
не знал, видел он ее, слышал, пробовал на вкус или все это сразу. (Ибо, хотя мы
обязаны ни на мгновение не прерываться в своем повествовании, нам придет
ся, однако, походя пояснить, что все образы его в то время были чрезвычайно
просты, под стать его же чувствам, и по большей части внушены простыми нав
ыками детства. Но, будучи просты, чувства его были и на редкость сильны. И с
оответственно, о том, чтоб прерываться и анализировать причины этого явл
ения, не может быть и речи…) Дыня, изумруд, лисица на снегу Ц так бредил он,
так ее называл. И когда мальчик, ибо это, увы! был, конечно, мальчик Ц может
ли женщина так бешено, так стремительно носиться на коньках? Ц чуть не на
цыпочках промчался мимо, Орландо готов был рвать на себе волосы с досады,
что особа оказалась одного с ним пола и про объятия нечего и думать. Но вот
конькобежец снова приблизился. Ноги, руки, осанка были мальчишеские, но м
ог ли быть у мальчика этот рот, могла ли быть у мальчика эта грудь, могли ли
быть у мальчика эти глаза, словно выуженные со дна морского? Наконец, прис
ев в обворожительном, дивном реверансе перед королем, который, опираясь
на придворного, шаркал мимо, она остановилась. Она была совсем рядом. Она б
ыла женщина. Орландо смотрел, дрожал, его бросало в жар, трясло в ознобе; ег
о мучительно тянуло бежать сквозь летний зной, давить пятками желуди, об
нять дубы и буки. На поверку же он задрал верхнюю губу над белыми мелкими з
убами Ц ощерился, как для укуса; щелкнул челюстью, будто уже укусил. Леди
Ефросиния повисла у него на локте.
Имя незнакомки, он выяснил, было Маруся Станиловска Дагмар Наташа Лиана
из рода Романовых, и она сопровождала не то отца своего, не то дядю, посла м
осковитов, прибывшего на коронацию. О московитах известно было немногое
. В своих огромных бородах, под меховыми шапками, они почти всегда молчали
; пили какое-то темное пойло, то и дело его сплевывая на лед. По-английски о
ни ни слова не понимали, правда, кое-кто из них мог изъясняться по-француз
ски, но тогда он был почти не принят при английском дворе.
По этому случаю Орландо и познакомился с княжной. Они сидели друг против
друга за накрытым под огромным навесом большим столом для избранных. Кня
жну усадили между двумя молодыми лордами. Один был Фрэнсис Вир, другой Ц
юный граф Морэй. Потешно было наблюдать, как она то и дело ставила их в туп
ик, ибо, хоть оба были по-своему недурные малые, французским они владели н
ичуть не лучше нерожденного младенца. Когда в самом начале ужина княжна,
оборотившись к соседу, с изяществом, пленявшим его сердце, говорила: «
Je crois avoir fait la connaissance d'un gentilhomme qui vous й'65 tait apparent й'65 en Pologne l' й'65 t
й'65 dernier»
Я познакомилась прошлым летом в Польше с одним господином, кажется
вашим родственником (фр.).
или: «La beaut й'65 des d
ames de la cour d'Angleterre me met dans le ravissement. On ne peut voir une dame plus gracieuse que votre reine, ni une coiffure plus belle que la sienne»
Красота дам при английско
м дворе меня приводит в восхищение. Нельзя и вообразить женщины очароват
ельней вашей королевы, ни прически более изящной, чем у нее (фр.).
, оба, лорд Фрэнсис и граф, выказывали величайшее недоумение. Один на
стойчиво потчевал ее хреном, другой свистнул своего пса и заставил его в
ыпрашивать мозговую косточку. Тут уж княжна не выдержала и расхохоталас
ь, и Орландо, через кабаньи головы и чучела павлинов поймавший ее взгляд, р
асхохотался тоже. Он на нее смотрел, он хохотал, но вдруг смех замер на его
губах. Кого он любил, спрашивал он себя, захваченный вихрем чувств, что он
любил доныне? Старуху, он отвечал себе, Ц кожу да кости. Румяных потаскух
без числа. Нудную монашку. Грубую, зубастую авантюристку. Сонный тюк круж
ев и жеманства. Прошедшая любовь была Ц угасший пепел, тлен, не более того
. Радости ее Ц до жути пресны. Странно, как еще ему удавалось, извлекая их, у
держивать зевоту. Да, пока он смотрел, кровь в нем плавилась, лед таял и тек
вином по жилам; он слышал звон ручьев, пение птиц, ключ бил сквозь зимние с
нега; мужество его очнулось Ц он сжимал в руке кинжал, звал на бой врага с
вирепей мавра и поляка; он нырял в пучину; опасность затаилась в расщелин
е, как роковой цветок; он увидел этот цветок, протянул руку… словом, он одн
им духом источал один из самых пламенных своих сонетов, когда княжна адр
есовалась к нему:
Ц Не будете ли вы добры передать мне соль?
Он залился краской.
Ц С превеликим удовольствием, сударыня, Ц отвечал он на безукоризненн
ом французском. Ибо, благодарение Небесам, он владел этим языком как родн
ым. Материна горничная его обучила. Хотя, быть может, лучше бы ему не знать
этого языка вовсе, не отвечать на этот голос, не покоряться свету этих гла
з…
Княжна продолжала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80