- И в голосе его звучала
безнадежность.
- Ветер еще переменится, - сказал Саша, чувствуя неуверенность и
теряя внутреннее равновесие от того, что Петр только что повторил его
собственные мысли. Петр ухватился за одну из веревок, растягивающих мачту,
и слегка передернул плечами.
- Я так не думаю, - сказал он, поднося тыльную сторону правой руки ко
рту и продолжая смотреть в сторону леса. - Саша, я постоянно чувствую, что
меня пытаются удержать.
- Она вырвалась?
- Думаю, что да. Может быть, она нашла новое дерево.
- Ты думаешь, что она могла убить Ууламетса? - Петр некоторое время
молчал, а затем покачал головой. - Твоя рука все еще болит? - спросил
Саша.
И вновь возникла пауза, словно вопрос был помехой его мыслям. Затем
Петр тряхнул головой, делая отчаянную попытку отвести глаза от леса и
взглянуть на мальчика.
- Я не боюсь идти туда, - сказал вдруг Петр холодным, но чуть
смущенным тоном. - Но я думаю, что это довольно глупо. Это место пугает
меня, вернее эта лодка. А там... Он вновь взглянул на лес, до которого
было рукой подать. - Там тоже небезопасно, но мне кажется, что там у меня
не будет таких ощущений страха, как здесь.
Петр явно просил совета. Саша не знал наверняка, но чувствовал, что в
их попытке уйти отсюда была скрыта опасность, даже если бы и переменился
ветер.
Но Петр, казалось, был чем-то связан с Ивешкой, и она каким-то
образом влияла на него, не так как она могла это делать, будучи русалкой,
а возможно, что ее сила в этом случае была явно ослаблена. А возможно, что
и наоборот, ей пришлось использовать всю свою силу, чтобы не утащить его
на дно, как это делают русалки. Но так или иначе, он не был свободен от ее
воздействия даже когда ее не было рядом.
Более того, казалось, что Петр очень спокойно относился к своим
предчувствиям: его предосторожности были вполне убедительны. Его рассказ о
встрече с ней доказывал страдание и беду, в которой она была. Была весьма
правдоподобная возможность, что Ивешка скрылась от своего отца и могла
прибежать к ним, чтобы поговорить с Петром точно так же, как она пыталась
сделать это раньше...
Вот с какой только целью?
- Ты считаешь, что мы должны отправиться туда? - спросил он Петра. -
Войти в этот мрачный лес? И это не пугает тебя?
Петр лизнул рану на руке и через мгновенье покачал головой.
- Не так сильно, как перспектива оставаться здесь, где мы сейчас. Вот
и все, что я думаю. Я не настаиваю, потому что не убежден в своих
намерениях.
- Я думаю... - начал Саша, после того как глубоко вздохнул, чтобы
дважды все обдумать, - я думаю, что все произошло не без причины: не
просто так порвался парус, не просто так нас прибило именно к этому
месту... А ты можешь теперь разговаривать с ней? Ты можешь сделать так,
чтобы она пришла сейчас прямо сюда?
Петр сделал задумчивый вид, ухватился за веревку обеими руками и
долго-долго смотрел в лес. Наконец он вышел из оцепенения и покачал
головой.
- Это лишь кажущееся ощущение, но оно еще хуже.

И вот они ступили на берег. Свисающие ветки и торчащие из земли корни
служили им своеобразным мостом и лестницей, ведущими к крутому берегу,
напоминая о том, что возможно Ивешка и Ууламетс именно таким образом
покинули лодку, по крайней мере так мог предположить Петр, если они
покидали ее по своей собственной воле.
Последний страх покинул его, как только Петр сделал первый шаг с
палубы. Но как только он повернул назад, чтобы помочь Саше подняться вверх
со всем своим багажом, то в нем немедленно поселилось новое, еще более
беспокойное опасение: он подумал, что Саша мог послушаться не потому, что
Петр был прав, а всего-навсего потому, что Петр был старше, вооружен, и,
несомненно, имел опыт в таких вещах, которые для мальчика были еще в
новинку.
Возможно, продолжал раздумывать он, что все эти предчувствия,
касающиеся лодки, не представляли ровным счетом ничего, кроме страха перед
водой и ощущения близости подводной берлоги водяного... а возможно, что он
нарушил какое-то очень тонкое равновесие внутри мальчика, чего он никогда
не должен был бы делать.
И тогда он сказал, как бы забирая свои слова обратно:
- Но я все-таки не уверен в этом. Не знаю, прав ли я. А вдруг
действительно, то, что утащило Ууламетса, на самом деле, еще сильнее?
Саша поправил веревки на узле с одеялами и корзиной, висящими у него
за плечами.
- Тогда я думаю, что нам лучше отыскать это, - сказал он. - Помнишь,
что ты сказал по поводу меча и колдовства? Если нечто не отстанет от нас,
то мы должны подобраться к нему как можно ближе и сделать все, что в наших
силах? И чем дольше мы будем ждать...
- Мне помнится, что я говорил что-что о дураках и о мечах, - чуть
слышно сказал Петр и бросил настороженный взгляд на лодку, раздумывая над
тем, что возможно, он приносит их обоих в жертву роковой и дурацкой
ошибке. - А что если "что-бы-это-ни-было" хочет, чтобы мы сделали именно
это? Ты не задумывался над этим?
- Да, - с некоторой важностью произнес Саша. - Я думал над этим. Но
как еще мы сможем решить эту загадку?
- Бог мой, - тихо пробормотал Петр. Но упорно шел вперед мимо кустов
вдоль кромки осыпающегося берега. Однако они стали чувствовать себя
гораздо лучше, когда покинули лодку. Намного лучше, особенно после того,
как Петр миновал первые заросли кустов и оказался среди деревьев, будто
один шаг перенес его из конца зимы сразу в весну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165