Так что же должны делать мы?
Рассыпать соль, зажечь огонь и надеяться?
- Не надо шутить, Петр. Сейчас не до смеха.
- Нет, это время действительно не для этого. - Он обмотал тряпку
вокруг руки и пальцами отжал лишнюю воду, которая с шипением закапала на
горячую печку. - Но я не говорю, что выводить лодку ночью на середину реки
гораздо лучше, чем это твое решение, уверяю тебя.
- Вот что ты должен понять... - сказал Саша. - Петр, я честно
признаюсь, что не знаю, что делать. И я не могу поклясться тебе в том, что
это моя идея... Я только лишь имею такие ощущения... Меня не оставляет это
ужасное чувство, что мы не должны уводить ее домой...
- Домой, - усмехнулся Петр и тут же, заметив, как расстроился
мальчик, покачал головой. - Я могу позволить тебе так думать. У меня нет
особой любви к этому старику, но я, на самом деле, понимаю... - Петр на
мгновенье замолчал, думая про себя о том, что не может воспринимать
сумасшедшего старика всерьез, а потом продолжил: - ...что он еще не так
плох, как мог быть. - И вновь подумал про себя, что уж Ууламетс-то,
разумеется мог сделать то, что пытался сделать Саша. - Я могу даже
простить его.
Бог мой, подумал он... Что же это я собираюсь сделать с этим
мальчиком?
Что если он не так добросердечен, каким кажется, и не так
благоразумен, как это можно видеть?
- Если ты хочешь вернуться в этот дом на некоторое время, - спокойно
сказал Петр, - прежде чем отправиться в Киев, то мы сможем сделать это.
Ведь старик может появиться совершенно неожиданно. Он, вероятно, уже
посылает желания очутиться дома тем или иным способом или попасть на
лодку. А сейчас мы поужинаем и на всякий случай рассыплем по всей палубе
соль. Вероятно, мы должны были бы проделать все это и прошлой ночью. После
чего мы можем лечь спать, а утром отчалим и поплывем по реке.
- Мы слишком сильно задели за дно, когда причаливали. Я думаю, что
эта отмель достаточно длинная...
- Мы поставим парус, только для того чтобы тронуться с места. Я
надеюсь, что он должен чуть-чуть оттащить нас от берега, а может быть,
даже и слегка развернуть.
Теперь Саша глядел немного веселее.
- Лучше пожелай, чтобы завтра с утра был хороший ветер, если ты
хочешь, на самом деле, что-нибудь сделать.
- Я попытаюсь, - сказал Саша и потер лицо руками. - Но ты правильно
заметил насчет соли. Старик оставил нам большую ее часть. Может быть, он
даже думал об этом.
- Очень заботливо с его стороны, - заметил Петр.

Они приготовили роскошный ужин все на той же маленькой печке. У них
была зажаренная прямо на колоснике свежая только что выловленная из реки
рыба: Саша сообразил захватить из дома крючки. Когда они закончили уборку
палубы и вытряхнули за борт золу и угли, небо над рекой потускнело,
окрашиваясь в последние цвета, и кое-где уже начали проглядывать звезды.
Тем временем, Саша рассыпал поперек палубы соль и серу, от одного
борта до другого, а Петр при этом воздержался от своих обычных замечаний,
глядя как Саша пытался произнести какие-то заклинания и окуривал палубу
дымом: мальчик мог обидеться на это. Но, положа руку на сердце, если соль
срабатывала, то он не видел причин, чтобы как-то ограничивать весь ритуал,
когда-то проделанный Ууламетсом: бессмысленное бормотанье, пение и все
остальное, что казалось ему одинаковым и бесполезным.
А Саша уже взял чашку с водкой и накапал на палубе круг, Петр же
наблюдал за этим, уперев руки в бока и выражая определенное любопытство.
- Теперь никакой ветер не найдет здесь и щели, - сказал Саша, - и,
кроме того, я не думаю, что вода была бы таким хорошим средством.
После этого он посыпал влажный от водки круг все той же солью и
серой, так что он превратился в застывшую корку.
Ловкий малый, подумал Петр.
- Как колдун, - произнес он вслух, - ты сделал неплохую работу.
- Надеюсь, - сказал Саша. - Ведь у тебя еще осталась та маленькая
щепотка, которую я давал тебе.
Петр похлопал себя по карману.
- Точно.
Саша посмотрел на него так, словно решал, не смеется ли он, отряхнул
руки и поставил чашку с остатками соли и серы внутрь очерченного таким
образом круга. Затем протянул Петру чашку с водкой.
- С ней ничего страшного не произошло, - сказал он. - Там просто
остатки.
Петр усмехнулся, взял чашку и не спеша выпил оставшуюся в ней водку.
Затем он налил вторую, полную, но посчитал ее последней, так как он
не имел никакого желания спать в эту ночь слишком крепко. Они улеглись на
палубе, глядя на звезды и прислушиваясь к окружающему, обсуждая между
собой планы на завтра, как они отчалят от берега и как, в этом не было
никакого сомнения, доберутся до дома еще засветло, или же заблудятся, об
этом они тоже не забывали, и о том, как они могут зазимовать здесь, и как
можно было бы улучшить сад и огород, и что они могли бы сделать с банькой,
как, например, починить на ней крышу.
Он не имел никакого представления ни о садовничестве, ни о плотницких
работах. Это все знал только Саша. Саша был очень счастлив, без умолку
рассказывая ему о репе, горохе и о починке крыши, и если это отвлекало его
от тяжелых мыслей, то Петр был готов сколько угодно слушать его.
Только где-то в самой середине сашиных планов относительно весенней
посадки у Петра стали закрываться глаза, и он начал постепенно
проваливаться в сон, что, вообще говоря, не входило в его намерения. Он
сказал:
- Кажется, я готов. Давай, немного поспи, иначе не обещаю, что смогу
долго бодрствовать под твои рассказы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165