А у него вся лечебная
практика сложилась из опыта ухода за лошадьми, и сама мысль о том, что ему
придется иметь дело с раненым человеком, повергала его в страх. Но он все
же надеялся, что перевозчик вот-вот вернется, надеялся на то, что он знает
гораздо лучше него, что следует делать в подобных случаях. Саша же сейчас
мог, по крайней мере, приготовить горячую воду для компрессов, и если в
доме есть полынь и прованское масло, то для начала можно было бы
использовать еще и их.
Поэтому он подвесил котел с водой на свободный крюк над огнем и
уселся доедать свою порцию рыбной ухи, и ни больное горло, ни страх перед
ожидающим их не смогли заставить его отказаться от этого. Сейчас, по
крайней мере, казалось, что Петр выглядит не таким удрученным и, видимо,
чувствует себя значительно лучше, судя по тому как спокойно и безмятежно
он наблюдает за ним и за окружающим.
Но одновременно Саша заметил и то, что у Петра видимо начался резкий
приступ боли, и он даже замер на мгновенье, не донеся ложку до рта. Петр
же лишь коротко и торопливо сказал:
- Все хорошо. - И тут же перевел разговор на другое, сомкнув брови,
так что между ними пролегла глубокая складка. - Что там интересного в
подвале?
- Я толком и не разглядел. Кувшины, какие-то вещи, связки репы. - Он
едва не добавил про крыс, чтобы хоть чем-то вывести Петра из оцепенения и
что, по его мнению, тому должно было понравиться. Он он боялся вот так,
походя, легко шутить над подобными очень естественными вещами: это было
противно его натуре. Он сделал было попытку, но она оказалась безуспешной.
- Что-то внезапно стукнуло, и я побыстрее поднялся наверх.
- Я понимаю, - с пьяной настойчивостью продолжал Петр, и при этом
складки между бровей постепенно разглаживались. Он говорил так, будто, на
самом деле, беспокоился о том, что Саша так быстро поднялся из подвала. Но
это было лишь под влиянием выпитого. - Хорошо еще, что там не оказался
хозяин.
- Нет, его не было там, - заверил его Саша, ожидая, что Петр
непременно пустит одну из своих насмешек по поводу привидений, но в этот
момент складка вновь появилась у него меж бровей, а его губы вытянулись в
безжизненную белую линию.
Эта картина окончательно расстроила сашин аппетит.
- Тут есть немного теплой воды, сказал он. - Может быть, ты хочешь
умыться?
Было видно, что Петр не очень-то был рад предложению мальчика. Саша
встал, отыскал кусок холста и, намочив его в горячей воде, протянул Петру,
чтобы тот протер как следует лицо и руки. Затем очень осторожно, и Петр
при этом уже не возражал, он снял с него кафтан.
Рубашка под ним оказалась вся пропитана кровью, причем рядом со
старыми подсохшими пятнами появилось большое новое.
Петр старался держаться как можно увереннее, но, на самом деле,
выглядел явно больным и был ужасно обеспокоен состоянием своей раны:
- Хочешь еще выпить? - спросил Саша.
Петр кивнул. Саша наполнил его чашку, и Петр пил медленно, чуть
запрокинув голову назад, к теплым камням. А Саша в это время развязал его
пояс, поднял рубашку и попытался ослабить повязку.
- Ай! - едва не задыхаясь, неожиданно закричал Петр, и часть
содержимого чашки выплеснулось ему на грудь и потекло вниз, до самой
перевязи. - А-ах, Боже мой, - простонал он, когда она немного намокла, -
ах-х-х... - Он побледнел и откинулся всей спиной к печке, у него не было
даже сил, чтобы держать чашку в руке. Саша взял ее, а Петр опустился на
стеганое одеяло, обливаясь потом.
Теперь и у Саши задрожали руки. Эти рана по своей тяжести не имела
ничего общего с теми, которые, как часто случалось, получали лошади. Она
была слишком тяжелой, чтобы он мог применить к ней свои познания, и он не
придумал ничего лучшего, как чуть-чуть смочить повязку.
- Немного легче, - задыхаясь проговорил Петр. Он пытался восстановить
дыханье между словами. - Но оставь ее в покое на ночь, тогда я смогу
дотерпеть до утра.
- Но мне кажется, что дело ухудшается, - сказал Саша, поминутно
вздрагивая, будто от холода, хотя и сидел рядом с огнем.
- Раны вызывают небольшую лихорадку. Это всегда говорит о заживлении.
- Но с лошадьми бывает всегда по-другому, - сказал Саша. - Я на
всякий случай смочил повязку теплой водой и приложил лекарственные травы.
Петр только покачал головой.
- Мы ведь даже не знаем, кому принадлежит этот горшок с рыбой. Если
ты будешь продолжать свои упражнения и дальше, я буду вообще ни на что не
способен, и я не думаю, что это...
Неожиданно до них донеслись звуки шагов: кто-то медленно и тяжело шел
по деревянному помосту к крыльцу. Сашино сердце начало биться в такт с
этими звуками, напоминающими глухие удары, как только Петр схватился за
свой меч.
- Помоги мне подняться, - сказал он, и Саша, понимая, что у них нет
другого выхода, на тот случай, если придется защищаться, подошел к Петру с
таким расчетом, чтобы подставить свое плечо под его здоровый бок. Он
безнадежно старался поднять его, в то время как Петр все пытался
ухватиться за выступ печи.
В этот момент щеколда поднялась, дверь распахнулась, и худой, с
редкой бородой старик, одетый в рваный кафтан, медленно перешагнул через
порог, освещаемый светом горевшего очага.
- Разбойники! - закричал он в припадке негодования. - Воры! - Его
злобный взгляд чем-то напоминал дьявола, а в руке он держал крепкий посох,
который явно был готов использовать.
- Нет! - закричал Саша, удерживая Петра за руку, наполовину от
страха, что Петр может пустить в ход свой меч, а наполовину потому, что он
был единственным, что еще как-то удерживало Петра на ногах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165