ни дерева, ни Петра. Перед его глазами
стоял лишь рвущийся на части под ослепительными вспышками окружающий мир,
а все звуки в его ушах были поглощены оглушительным ревом. Он стоял
ослепший, оглушенный и беспомощный, не понимая что происходит.
- Петр! - закричал он тогда, и Ууламетс, проклиная его за глупость,
указал ему на дом, в котором где-то был все еще живой Черневог, и,
следовательно, еще не покончивший с ними...

Тем временем, Гвиур корчился от боли, нанося во все стороны удары
упругими кольцами, а Петр старался встать из грязи, чувствуя боль в каждой
части тела. Он пытался, стоя на коленях, убраться как можно дальше от
мерзкого существа, помогая себе одной рукой, в то время как вторая без
движений болталась где-то под ним: скорее всего, была сломана, как считал
он сам. Он старался лишь двигаться как можно скорее, почти ослепший и
оглохший от боли и раскатов грома.
Внезапно здоровой рукой он нащупал что-то твердое, втоптанное в
жидкую грязь. Это был промокший тряпичный ком, перевязанный тонкой
веревкой: и он узнал, что подложило ему под руку вовремя посланное удачное
желание колдуна, в тот самый момент, когда водяной, шипя как раскаленный
кусок железа, нанося во все стороны тяжелые удары, вслепую ринулся к нему.
Петр сжал промокший мешочек в руке, перевернулся и сел, поджидая,
когда змей приблизится к нему. Он ухватил веревку зубами и торопливо
ослабил ее.
Мешочек был развязан, когда Гвиур все еще приближался к Петру, и
наконец его холодное дыханье ударило его в лицо.
Тогда он с силой бросил соль, целясь прямо в водяного.

Гвиур завизжал, попятился назад, и Саша уже понял, что случилось, и
Ууламетс сам видел это. Он протянул руку, обнял его и пожелал, чтобы и
слух и зрение вновь вернулись к нему...
- Малый! - сказал старик в тот момент, когда свет, слепивший глаза,
приобрел красный оттенок, а потом стал черным, превращаясь в мглистую
дымку. - Он собирается выходить, малый. Сам Черневог собирается выходить,
так что забудь о водяном, и будь внимателен!
Саша моргнул, протер слезящиеся глаза и, взглянув в сторону дома,
увидел как на крыльце появился светловолосый молодой человек и направился
прямо к ним, держа в руках книгу.
- Петр! - позвал Саша, подчиняясь естественному желанию, чтобы Петр
был вместе с ними. Но совершенно неожиданно он почувствовал мучительный
страх от того, что теряет Петра из вида. Кроме того, ему казалось, что
молнии обрели прежнюю силу, а между ними вновь замелькали случайные
призраки, холодные и пронзительно кричащие. Теперь молнии были направлены
в то место, где находился Петр... Одна из них ударила прямо в дерево, с
оглушительным грохотом, так что земля задрожала у них под ногами.
- Черневог! - закричал Ууламетс, несмотря на сильный ветер, пытаясь
привлечь внимание своего врага и Саши. - Вспомни свое ученье, вспомни,
молодой дурак, то, что я говорил тебе о безрассудстве...
Худенький светловолосый мальчик подошел к дому на берегу реки, его
замкнутость говорила о том, что у него было гораздо больше силы, чем
достаточно для любого молодого колдуна, столь же высокомерного, как и
он...
Он очень опасен, подумал Саша. Этот мальчик был глуп, но имел
определенный дар...
Ууламетс говорил громко, стараясь перекричать ветер:
- Я преподам тебе еще один урок, парень! Есть способ уничтожить
прошлое!
- Сдается мне, что ты потерял остатки ума, старик!
- Но ведь это же так просто, Кави. Разве тебе не хотелось бы узнать
конечные результаты? И свести их на нет!
- Так тебе понадобилось прошлое, старик? Я тебе покажу его!
Мысли Черневога метнулись далеко назад, но в них появился не
Ууламетс, сидящий с книгой около очага, а Драга. Затем вновь молодой
Черневог, в десять-двенадцать лет. А затем уже в шестнадцать, в постели у
Драги...
- Любовник Драги! - громко сказал Ууламетс и рассмеялся с сарказмом,
от которого Сашу бросило в дрожь. - Бог ты мой, женщина сбегает из моей
постели, чтобы соблазнять красивых мальчиков, ни больше, ни меньше! Я
должен был бы знать, что вы были очень осторожны. Так значит, это все
Драга. Она подбивала тебя к воровству, малый?
В этот момент в завываниях призраков появились паузы.
- Этого не было, - сказал Черневог, - это все Драга.
- Спроси себя самого.
Еще одна пауза.
- Бедный малый, - сказал Ууламетс.
- Бедный малый, - воскликнул Черневог, и Саша пожелал, чтобы внимание
Черневога было обращено на них обоих, чтобы он понял, что они оба знали
все о Драге, и не только о ней.
- Я убил ее, - сказал Черневог. От скопления молний у всех троих
поднимались волосы, и ветер трепал их во все стороны. Черневог выглядел
как сумасшедший. - Я убил ее, когда она зашла со мной очень далеко,
старик... Я спал с твоей женой, неужели тебя это не заботит?
- Не более, чем ее, - сказал Ууламетс. - Ведь это она использовала
тебя, малый. Она же съела тебя живым.
Молнии продолжали бить, продолжали бить то ли в них, то ли в
Черневога. Саша чувствовал, как у него шевелятся волосы, а между пальцами
рук пляшут искры-молнии...
И он желал, чтобы молнии били по-прежнему в баню, в то место и по
тому направлению, которому никто не сопротивлялся, и которого никто не
ожидал. Земля вздрагивала от ударов, призраки кричали.
Неожиданно, сквозь клубящийся дым, сзади Черневога появился Петр.
Саша увидел его, выдавая его присутствие своей невольной мыслью, и
неожиданно решил, что Петр представляет опасность для них, отвлекая его
внимание от Ууламетса, ослабляя их собственную защиту, в то время как все
больше и больше молний сверкало в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165