с головы остриста, со спины костиста.
Вот инстервент пасть разинул, штобы дыху набрать да криком всю Уйму напу
гать.
Я стерлядь ему Ц в пасть! Стерлядь скочила и наскрозь проткнула. Головой
по ногам колотит, а хвостом по морде хлешшет! Генерал инстервенской ни ды
хнуть, ни пыхнуть не может. Стерлядь его по деревне погнала, солдаты фрунт
делали да кричали:
Ц Здравье желам!
От крику стерлядь пушше лупила инстервента, он шибче бежал.
Стерлядь в воду Ц и пошла мимо городу, инстервент лапами всеми четыреми
машет, воду выкидыват, как машина кака.
В городе думали, что нова подводна лодка идет. Флагами да свистками честь
отдавали и все спорили, какой нации новой водяной аппарат?
А как распознать инстервентов? Все на одну колодку. Тетка жоны моей, стару
ха Рукавичка, сказывала:
Ц Не вызнать даже, Ц кто из них гаже!
А стерлядь мимо Маймаксы да в море вышла. По морю к нам ишшо напасть несло.
Шли военны пароходы инстервентски, и тоже нас грабить. Увидали в подозри
тельну трубу стерлядь с генералом, думали Ц мина кака диковинна на них и
дет, закричали:
Ц Гляньте-ко: русски какую-то смертоубийственну машину придумали! Мы за
чужим идем, но в самоповрежденье попадать не хотим.
В большом страхе заворотились в обратну дорогу, да порато круто завороти
лись: друг дружке боки проткнули и ко дну пошли.
Одной напастью меньше!

Сплю у моря

Анне Константиновне Покровс
кой


День проработал, уработался, из сил выпал, пора пришла спать валиться. А ку
да? Ежели в лесу, то тесно: ни тебе растянуться, ни тебе раскинуться Ц дере
ва мешают, как повернешься, так в пень али во ствол упрешься. Во всю длину н
е вытянешься, просторным сном не выспишься. Повалиться в поле Ц тоже спа
нье не всласть. Кусты да бугры помеха больша.
Повалился спать у моря. Песок ровненькой, мягонькой. Берег скатыватся от
лого. А ширь-то Ц раскидывайся, вытягивайся во весь размах, спи во весь пр
остор!
Под голову подушкой камень положил (один Ц на двух подушках не сплю, пухо
вых не терплю: жидкими кажут). На мягкой подушке думы теряются и снам опоры
нет.
Улегся, вытянулся, растянулся, раскинулся Ц все в полну меру и во всю охот
у. Только без окутки спать не люблю. Тут мне под руку вода прибыла. Ухватил
воду за край, на себя натянул, укутался. И так ладно завернулся, так плотно,
что ни подвертывать, ни подтыкать под себя не надо. Всего обернуло, всего о
бтекло.
И слышу в себе силу со всей дали, со всей шири. Вздохну Ц море всколышется,
волной прокатится. Вздохну Ц над водой ветер пролетит, море взбелит, бры
зги пенны раскидат.
Спал во весь сон, а шевелить себя берегся. Ежели ногой двину Ц со дна моря
горы выдвину. Ежели рукой трону Ц берега, леса, горы в море скину.
Сплю, как спится после большой работы, Ц сплю полным отдыхом, молча, без п
ереверта.
Чую, кто-то окутку с меня стягиват. Поперек сна соображаю: что за забаву на
шел кто-то сну-отдыху мешать? Я проснулся вполпросыпа. Глаза приоткрыл.
А это солнце. Оно к воде подошло. Время полночь была, вода золотым одеялом
на мне светилась. Солнце дошло до края моря, на ту сторону заглядыват (ему
надо было поглядеть, все ли там в порядке), а чтобы на той стороне долго не з
асидеться, солнце ухватилось за воду, за море, за мое одеяло Ц с меня и ста
скиват.
Я за воду, за край ухватился Ц тут межень прошла; вода прибыла Ц я море оп
ять на себя натянул: мне поспать надо, я ведь недоспал.
Солнце вверх пошло, меня пригрело. Я выспался так хорошо, что до сих пор ус
тали не знаю.
Старики говорят: один в поле не воин. Я скажу: один в море не хозяин. Кабы в т
огдашно время мог я с товаришшами сговориться, дак мы бы всем работяшшим
миром подняли бы море краем вверх, поставили бы стоймя и опрокинули бы на
землю. Смыли бы с земли всех помыкаюшших трудяшшими, мешаюшших налаживат
ь жизнь в обшшем согласье.
Да это ишшо впереди.
Теперь-то мы сговоримся.

Народные предания и сказки,
пересказанные С. Г. Писаховым

Соломбальска бывальщина

В бывалошно время, когда за лесом да за другим дорогим товаром не пароход
ы, а корабли приходили, балласт привозили, товар увозили, Ц в Соломбале в
гавани корабли стояли длинными рядами, ряд возле ряду. Снасти на мачтах к
ружевьем плелись. Гаваньские торговки на разных языках торговаться и ру
гаться умели.
В ту пору в распивочном заведении вышел спор у нашего русского капитана
с аглицким. Спорили о матросах: чьи ловчей? Агличанин трубкой пыхтит, дере
вянной мордой сопит:
Ц У меня есть такой матрос ловкач, на мачту вылезет да на клотике весь ра
зденет себя. Сышшется ли такой русский матрос?
Наш капитан спорить не стал. Чего ради время напусто тратить? Рукой махну
л и одним словом ответ дал:
Ц Все.
Ладно. Уговорились в воскресенье проверку сделать.
И вот диво Ц радии не было, телефону не знали, а на всю округу известно ста
ло о капитанском споре и сговоре.
В воскресенье с самого утра гавань полна народом. Соломбальски, городски
, из первой, второй и третьей деревень прибежали. Заречны полными карбаса
ми ехали, наряды в корзинах на отдельных карбасах плавили. Наехали с Конц
ов и с Хвостов Ц такие деревни живут: Концы и Хвосты.
От народу в глазах пестро, городски и деревенски вырядились вперегонки,
всяка хочет шире быть, юбки накрахмалили, оборки разгладили. Наряды гром
ко шуршат, подолы пыль поднимают. Очень нарядно.
Мужики да парни гуляют со строгим форсом Ц до обеда всегда по всей степе
нности, а потом… Ну, да сейчас разговор не о том!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120