Дождались.
На кораблях команды выстроились. Агличанин своему матросу что-то пролая
л. Нам на берег слышно только: «г а у, г а у!»
Матрос аглицкой стал карабкаться вверх и до клотика докарабкался. Гляди
м Ц раздевается, одежду с себя снимат и вниз кидат. Разделся и как есть на
гишом весь слез на палубу и так голышом перед своим капитаном стал и тоже
что-то: «г а у, г а у!» Очень даже конфузно было женскому сословию глядеть.
Городски зонтиками загородились, а деревенски подолами глаза прикрыли.

Наш капитан спрашиват агличанина:
Ц Сколько у тебя таких?
Ц Один обучен.
Ц А у нас сразу все таки.
Капитан с краю двух матросов послал на фок-мачту и на бизань-мачту.
А тут кок высунулся поглядеть. Кок-то этот страсть боялся высокого места.
На баню вылезет Ц трясется. Вылез кок и попал капитану под руку. Капитан к
оротким словом:
Ц На грот-мачту!
Кок струной вытянулся:
Ц Есть, на грот-мачту!
Кок как бывалошным делом лезет на грот-мачту. Смотрю, а у кока глаза-то кре
пко затворены.
На фок-мачте, на бизань-мачте матросы уж на клотиках и одежу с себя сняли, р
асправили, по складкам склали, руками пригладили, ремешками связали. На с
ебе только шапочки с ленточками оставили, это чтобы рапорт отдавать Ц д
ак не к пустой голове руку прикладывать!
Коли матросы в шапочках да с ленточками Ц значит, одеты, на них и смотреть
нет запрета.
А кок той порой лезет и лезет, уж и клотик близко, да открыл кок глаза, оглян
улся, у него от страху руки расцепились, и полетел кок!
Полетел да за поперечну снасть ухватился и кричит агличанину:
Ц Сделай-ка ты так!
Агличанин со страху трепешшется, головой мотат, у него зубы на зубы не поп
адают, он что-то гаукат. Аглицкой капитан рассердился, надулся:
Ц Как так, аглицкого матроса надобно долго обучать, а русски отроду умею
т и даже ловче?

Как соль попала за границу

(Сказку эту я слышал от Варвары Ивановны Тестовой в деревне Верхне-
Ладино)

Во Архангельском городу это было. В таку дальну пору, что не только моей па
мяти не хватит помнить, а и бабке с прабабками не припомнить году-времени
. Мы только со слов на слова кладем да так и несем: которо растрясется, кото
ро до записи дойдет.
Дак вот жил большой богатой человек. Жил он лесом, в разны заграницы лес пр
одавал. Было у такого человека три сына. Старшой да средней хорошо вели де
ло: продавали, обдували, считали, обсчитывали и любы были отцу.
Младшему сыну торговля не к рукам была, ему бы песней залиться да плясом з
авиться. Да и дома-то он ковды-нековды оследиться. Все с компанией развес
елой время вел Ц звали этого молодца Гулена. Парень ласковой, обходител
ьной, на поклон легок, на слово скор, на встрече ловок. Всем парень вышел, то
лько выгодных дел делать не умел.
Задумал большой человек сбыть парня Гулену. И придумал это под видом бол
ьшого дела. Отправил всех трех сынов с лесом-товаром в заграницы.
Старшому (а был тот ледяшшой, худяшшой, до чужого жадный, загребушшой), ему
отец корабль снарядил дубовой, паруса шелковы, лес нагрузили самолутчей
, первосортной.
Второй был раскоряка толстенной, скупяшшой-перескупяшшой. Про себя хвал
ился: «у скупа не у нета», а от его никто не видал ничего.
Этому второму корабль был дан сосновой, паруса белополотняны, лес Ц тов
ар второсортной.
А третьему, развеселому, снарядил отец посудину разваляшшу и таку дыряву
, что из дыры в дыру светило, а вода как хотела, так и переливалась, рыбы всяк
и как на постоялой двор заходили, уходили.
В этой посудине пряма дорога на дно. Поверх воды держится, пока волной не к
ачнет.
А товар нагружен насмех: горбыли, обрезки да стары кокоры, никуда не нужны
которы, парусом Ц старой половик.
Никудышно судно снаряжено, товар никудышной нагружен. Вот как Гулену на
борт заманить?
Придумал богач тако дело: по борту разваляшшего суденышка наставил штоф
ов, полуштофов с водкой, а на корму цельну четвертну. По-за бутылками зерк
алов наставил. С берега видится, что все судно водкой полно.
Увидал Гулена развеселый груз на суденышке, созвал, собрал своих приятел
ев собутыльников, балагуров, песенников. Собрались, поглядели и песню за
пели:

Мы попьем, попьем,
Мы по морю сгуляем.

Отдали концы корабли и суденышко в одно время в одну минуту. Ледяшшой худ
яшшой да раскоряка толстяшшой большим передом опередили Гулену и в море
вышли. А Гулена с товаришшами-приятелями чуть двигаются, водку пьют, песн
и поют и не примечают, что идут десятой день девяту версту. Водку выпили, в
море выплыли. А тут развернулась погодушка грозной бурею. Вода вздыбилас
ь, волны вспенились.
Гулена за борт выкинул горбыли, обрезки да стары кокоры. Порожно суденыш
ко на воде, как чайка, сидит да по волнам летит. Гулене с товаришшами дело о
дно: хошь стой, хошь ложись, только крепче держись!
Ветер улетел, море отшумело, отработалось, в спокой улеглось.
Видит Гулена: по переду судна на воде что-то очень белет и блестит, белет и
сверкат и похоже на остров. Гулена суденышком да о самой остров и пристал.
А остров-то из чистой соли был.
Ну, мешкать не стали, дыры сквозны законопатили, соли нагрузили. Попутна в
ода да поветерь в заграницу суденышко пригнали. В гавани к стенке стали, л
юки открыли, солью торгуют.
Люди заграничны подходили, на язык соль брали, плевались, уходили.
Взял Гулена малой мешок соли и пошел по городу. В городу, в самой середине,
царь жил. У царя гостьба была, понаехали разны цари-короли. В застолье сел
и, обеда дожидаются, разговоры говорят, всяк по-своему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120