По царскому приказу ишшо пар
овоз в упряжку прибавили, на паровоз подгоняльшшика верхом посадили.
В колокола зазвонили, в трубы затрубили. Народ палками согнали, плетками
били. Народ от боли орет. Царь думат Ц его чествуют.
На трон царь вскарабкался, корону залихватски набекрень сдвинул, печать
для царских указов в валенки сунул, шубу на плечи накинул второпях левой
стороной кверху.
Царица со страху руками плеснула, о снег грохнулась и ногами дрыгат. Мини
стеры, генералы и все царски прихвостни от испугу завопили:
Ц Ай, царь шубу надел шиворот-навыворот, задом наперед. Быть царю биту!
Кабы не паровоз, кони Ц вся тройка Ц от этого крику на месте не удержалис
ь бы, унесли бы царя и с печкой, и с троном, и с привязанной короной. Паровоз
крику не боится. Сам не пошел и коней не пустил.
Вышел один из министеров, откашлянулся и так слово сказал:
Ц Ваше царско, не езди в Уйму, я ее знаю: деревня длинновата, река широкова
та, берега крутоваты, народ грубоват. И впрямь Ц побьют.
Царь едва из-под короны вылез, с трона слез, сел на снегу рядом с царицей и г
оворит:
Ц Собрать мою царску силу, отборных полицейских и послать во все места, г
де народишко от писаных-печатных пряников сытым стал. Пускай моя царска
сила старается и сытых в голодных повернет.
Царь на снегу расписался: быть по сему.
К нам приехали полицейски Ц царска сила. Мы таких страшилишш и во снах не
видывали. Под шапками на месте морды что-то кирпично и пасти зубасты раст
ворены Ц смотреть страшно. Животы что амбары, карманы Ц товарны вагоны,
а зад Ц хошь рожь молоти, хошь овин на нем ставь.
Страшны, сильны, а на жадности попались. Увидали пряники вкруг наших домо
в Ц от жадности затряслись и с разбегу, с полного ходу вцепились зубами в
пряничны углы у домов. Урчат, животы набивают, жрут. А нам любо Ц ведь на ка
ждом пряничном углу пусто место или точка и как раз для полицейских Ц дл
я царской силы та точка-то. Много полицейски старались, жрали, пыхтели, а д
альше углов не пошли: нутра не хватило. Вышла полицейским Ц точка. Их расп
ерло в огромадну толшшину. Мы радовались, что зимой на холоду, а не летом. В
жарку пору тут бы их и разорвало.
Объелись полицейски. Мы у них пистолеты отобрали, в кобуры всяко друго на
клали, туши катнули.
И покатилась от нас царска сила.
Царь в город записку послал; спрашивал: как царска сила Ц полицейски дей
ствуют? Записка в подходяшши руки попала и ответ был даден:
Ц Полицейски от нас выкатились. Царску силу мы выпинали. Того же почету в
ам и всем царям желам.

Девки в небе пляшут

Перед самой японской войной задумали наши девки да робята гулянку в небе
устроить.
На пьяных вызнали, для какого лету сколько пить надобно.
Вот вызнялись девки в гал. Все разнаряжены в штофниках, в золотых коротен
ьких, в золотых жемчужных повязках на головах. Ленты на шелковы шали треп
ешшутся, наотмашь летят.
Все наряды растопырились, девки расшеперились.
В синем небе Ц как цветы зацвели!
Девки гармониста с собой взяли, по прозвишшу Смола.
Смола в небе сел сбоку хоровода, ногу на ногу, гармонь Ц трехрядка с колок
ольчиками. Смола гармонь раздернул и почал зажаривать ходову плясову.
Девки в небе Ц в пляс!
Девки в небе песней зазвенели!
А моя-то баба, на пляс натодельна, в алом штофнике с золотыми позументами
выше всех выгалила, да вприсядку в небесном-то кругу пошла.
И у нас на земле пляс. Не отступам, по-хорошему ногами кренделя откалывам.

И разом остановка произошла!
Урядник прискакал с объявлением войны японской.
Да как распушился урядник!
Ц По какому, Ц кричит, Ц полному праву в небе пляску устроили? Есть ли у
вас на то начальственно разрешение?
Перевел дух да пушше заорал:
Ц И это вы военны секреты сверху высматриваете!
Ну, мы урядника ублаготворили досыта, летного пива в его утробу с ведро вы
лили.
А жаден был урядник, упрашивать не надо, только подноси.
Вот урядника расперло, вызняло и понесло и невесть куда унесло. А нам иска
ть не под нужду было. Рады, что не стало.

Мобилизация

Было это в японску войну. Мобилизацию у нас объявили. Парней всех наметил
и на войну гнать. Тут бабы заохали, девки пушше того. У каждой, почитай, девк
и свой парень есть. Уж како тако дерево, что птицы не садятся, Ц кака така д
евка, что за ней парни не вьются?
Одначе девки вскорости охать перестали, с ухмылкой запохаживали.
«Что, Ц думаю, Ц за втора така?»
А у каждой девки на подоле Ц то по рубахе, то по юбке Ц мужички понавышив
аны.
Старухи не раз унимали:
Ц Ой, девоньки, бесперечь быть войне; эстолько мужичков навышивывали!
Девки по деревне пошли, подолами трясли, вышитых стрясли, а взабольшны па
рни у подолов остались.
Вышиты робята выстроились, как заправдашны рекрута.
Девки в котомки шапок наклали, чтобы было чем врагов закидывать.
Тут начальство прискакало, загрохотало на всю улицу:
Ц И так не так и этак не так. Да давайте лошадей, новобранцев в город везти!

Была у нас старушонка-бобылка, по прозвишшу Сахариха. Вот Сахариха всех н
овобранцев собрала, веревкой связала, на спину закинула да и в город двин
улась.
В вышитых-то Ц сам понимаешь Ц тяжесть не сколь велика.
Начальство как увидало, что одна старушонка таку силу показала, да поско
рей на коней, да прочь от нас.
А мы тому и рады.
Наутро за мной пришли. Моя-то баба не выторопилась вышивку сделать да зам
есто меня сдать в солдатчину.
Явился, куда указано.
Доктор спрашиват:
Ц Здоров?
Ц Никак нет, болен!
Ц Чем болен?
Ц Помалу есть не могу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120