Тем не менее Судья
распорядился произвести тщательные поиски, он знал что
преступники далеко не всегда так умны, как они о себе
воображают; вдруг да отыщется какая-то несущественная улика --
клочок одежды и тому подобное? На Непенте время от времени
находят такие вещи и никто не знает кому они принадлежали.
Обыскали пещеру Меркурия, но нашли только пуговицу от штанов,
судя по всему, произведенную в Англии. Навели также справки о
том, когда и где в последний раз видели злосчастного
джентльмена. Наконец, Судья набросал список всех подозрительных
жителей острова, имея в виду подержать их под замком в ожидании
дальнейшего развития событий. Такова была принятая процедура --
исходить надлежит из худшего. Разумеется, доказав свою
невиновность, эти люди могли через год-другой выйти на свободу.
Само собой понятно, что утром того дня, когда пропал
Мулен, его видели многие. В такие часы невозможно пройти по
Непенте и остаться незамеченным, тем более что Мулен был
человеком достаточно приметным. Однако, каждый знал, что его
ожидает, признайся он в чем-либо подобном -- коротко говоря, к
нему применят 43-й параграф 92-го раздела Уголовного кодекса,
согласно которому любого и каждого свидетеля этого рода
надлежит изолировать от его семьи и держать под арестом в
течение бесконечного времени, ожидая распоряжения о начале
судебного процесса, до какового события может пройти лет
пятьдесят. Вследствие этого, дураков пожелавших признаться во
встрече с Муленом, на острове не нашлось -- вернее, нашелся
только один слабоумный отрок, как раз вследствие собственной
дурости признавшийся полицейскому, что около часу дня встретил
упомянутого джентльмена где-то в окрестностях виллы
библиографа. При обычных обстоятельствах синьор Малипиццо с
наслаждением наложил бы свои святотатственные лапы на мистера
Эймза, чья олимпийская отчужденность всегда его раздражала --
на основе таких улик против библиографа вполне можно было
состряпать дельце. Где-то в окрестностях его виллы -- этого
более чем достаточно для ареста.
Но мальчишка, о котором идет речь, оказался родичем
заклятого врага синьора Малипиццо, приходского священника. Тем
лучше. Похмыкивая при мысли о столь счастливом совпадении,
Судья позабыл о мистере Эймзе и приказал доставить мальца в
караульное помещение, обыскать и допросить, резонно
предположив, что умственно неполноценный подросток непременно
выдаст себя какой-нибудь глупой фразой.
Дело обернулось даже лучше, чем он смел надеяться. Под
одеждой заключенного была обнаружена золотая монета
иностранного происхождения, висевшая на перекинутой через шею
веревочке. Ниоткуда не следовало, что она не могла принадлежать
Мулену. Производивший допрос карабинер, наделяемый на этом
предварительном этапе расследования как бы судебными функциями,
ибо ему дозволено брать на себя роль хоть прокурора, хоть
защитника, а то и вовсе сохранять полнейшую беспристрастность
-- все зависит от личных его склонностей, -- этот карабинер
пожелал узнать, откуда у мальчишки взялась подобная
драгоценность.
Получил много лет назад от матери, ответил тот, это
талисман от лунной болезни, которая донимала его в детстве.
Путано и с заиканием отвечая на дальнейшие расспросы, отрок дал
понять, что до сих пор никто этой монеты не видел -- он боялся
показывать ее, вдруг кто-нибудь отнимет. Он любит эту монету.
Он получил ее от матери.
-- Ага! -- сказал доброжелательно настроенный полицейский.
-- Ладно, а твоя мать может сказать нам, когда она тебе ее
дала?
-- Моя мама в Раю.
-- Умерла, что ли? Хм. Как-то странно все это выглядит,
мой юный друг. Очень подозрительно. В твои молодые годы следует
проявлять осторожность в подобных делах. Нужно было, знаешь ли
постараться, чтобы она пожила еще немного. Ты же понимаешь,
эдак каждый начнет расписывать, как он получал золотые монеты
от покойницы-матери. Фокус довольно жалкий. Получше ничего
предложить не можешь? Да приободрись, мальчик! Что ты трясешься
всем телом? Вот смотри, я сейчас все запишу, а ты потом
поставишь внизу свое имя. Подумай пока, может у тебя дядя, к
примеру, есть, который придет в суд и покажет, что монету дал
тебе он -- это будет совсем другое дело, это поможет тебе
выбраться из передряги. Что, ни дяди, никого? А как насчет Его
Преподобия, "парроко"? Он не может поклясться...?
-- Моя мама в Раю.
-- В Раю, говоришь? Там и для тебя самое подходящее место.
Вот здесь подпиши, пожалуйста. Тогда, глядишь, и встретишься с
мамой раньше, чем ты ожидал. Ах, ты и читать-писать не умеешь?
Ладно, поставь тогда крестик и да поможет тебе Мадонна! Потому
как мне помочь тебе нечем. Я старался, как мог, сохранить
непредвзятость, но дурака разве что Бог наставит. У него,
говорят, специальность такая. Коли так, ты имеешь неплохие
шансы...
ГЛАВА XLIII
В восторге от таких явно самообличающих показаний, Его
Милость отдал официальное распоряжение об аресте заключенного.
Вслух же он заметил:
-- А что я всегда говорил? Опасайтесь простонародья. У них
дна нет. Их наивность не более чем маска. Взять хоть это дело.
По всем признакам, мальчишка настоящий тип свирепого убийцы. Он
заикается. Что-то мычит, как животное, когда его ни о чем не
спрашивают. У него оттопыренные уши и множество иных признаков
вырождения, очевидных для всякого, кто сведущ в криминальной
антропологии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161