-- Да, именно это. Так вот, если Америка выступает за
прогресс, нашему старому миру можно, пожалуй, разрешить --
сказав о нем несколько лестных слов, не больше, чем причитается
любому покойнику -- представлять цивилизацию. Объясните же мне,
мистер ван Коппен, как вы предполагаете соединить или примирить
столь яро антагонистические устремления? Боюсь, нам придется
подождать, пока не наступит рай на земле.
-- Рай на земле! -- эхом откликнулся мистер Херд. -- Еще
три несчастных слова, без которых в моей профессии никак не
обойтись.
-- Отчего же несчастных? -- спросил мистер ван Коппен.
-- Оттого что они ничего не значат. Рай на земле никогда
не наступит.
-- Но почему?
-- Да потому что он никому не нужен. Людям требуется нечто
осязаемое. А к раю на земле никто не стремится.
-- И это довольно удачно, -- заметил граф. -- Поскольку
будь все иначе, Творцу пришлось бы потрудиться, устраивая его,
тем более, что каждый из людей представляет себе рай на земле
по-своему, совсем не так, как его сосед. Мой ничуть не схож с
вашими. Интересно было бы узнать, мистер ван Коппен, на что
походит ваш?
-- И мне интересно! Я как-то никогда об этом не думал. То
и дело приходилось решать другие задачи.
И миллионер стал обдумывать вопрос с обычной для него
ясной определенностью мысли. "Без женщин не обойдешься", --
вскоре заключил он про себя. Но вслух сказал:
-- Думаю, мой рай принадлежит к довольно противоречивой
разновидности. Прежде всего, мне потребуется табак. Кроме того,
мой рай безусловно нельзя будет считать настоящим, если я не
смогу подолгу наслаждаться вашим обществом, граф. У других
людей все может оказаться гораздо проще. Скажем, рай Герцогини
уже близок. Она вот-вот перейдет в лоно Католической церкви.
-- Вы мне напомнили, -- сказал мистер Херд. -- Некоторое
время назад Герцогиня угощала меня замечательными булочками.
Восхитительно вкусными. И говорила, что они по вашей части.
-- А, так вы их тоже распробовали? -- рассмеялся
американец. -- Я много раз говорил ей, что стоит человеку
приняться за ее булочки и его уже ничем не остановишь, я во
всяком случае такого представить себе не могу. Я позавчера едва
не объелся ими. Пришлось перенести второй завтрак на яхте на
более позднее время. Больше этого никогда не случится -- я имею
в виду поздний завтрак. Кстати, вы не знаете, чем закончилась
затея с мисс Уилберфорс?
Мистер Херд покачал головой.
-- Это та особа, -- поинтересовался граф, -- которая много
пьет? Я ни разу не беседовал с ней. Она, по-видимому,
принадлежит к какому-то из низших сословий, представители
которого достигают с помощью алкоголя приятных эмоций, даруемых
нам хорошей пьесой, музыкой, картинной галереей.
-- Нет, она леди.
-- Вот как? Значит, она грешит невоздержанностью, присущей
тем, кто ниже ее. Это некрасиво.
-- Воздержанность! -- сказал епископ. -- Еще одно слово,
которым мне вечно приходится пользоваться. Умоляю вас, граф,
объясните мне, что вы подразумеваете под воздержанностью?
-- Я сказал бы, что это такое употребление наших
способностей и телесных органов, которое позволяет сочетать
максимум наслаждения с минимумом страданий.
-- А кто способен определить, где употребление переходит в
злоупотребление?
-- Сколько я себе представляю, нам не остается ничего
лучшего, как обратиться за ответом на этот вопрос к нашим
телам. Они точно укажут нам, как далеко мы вправе зайти,
оставаясь безнаказанными.
-- В таком случае, -- сказал миллионер, -- если вы время
от времени перебираете -- только время от времени, хочу я
сказать! -- вы не называете это невоздержанностью?
-- Разумеется нет. Мы ведь не пуритане. Мы не называем
вещи именами, которые им не принадлежат. То, о чем вы говорите,
было бы, смею сказать, лишь переменой, как то блюдо из щуки:
чем-то таким, чего мы не пробуем каждый день. Знаете, что
сказали бы люди, если бы я по временам являлся домой навеселе?
Они сказали бы: "Старый господин решил нынче ночью
повеселиться. Да благословит Господь его душу! Пусть вино
пойдет ему на пользу". Но если я начну поступать так, как судя
по рассказам, поступает мисс Уилберфорс, они скажут: "Старик,
похоже, не владеет собой. Он становится невоздержанным. Каждый
вечер! Смотреть неприятно." Они никогда не скажут, что это
плохо. Желая кого-либо осудить, они говорят: смотреть
неприятно. Как видите, этический момент заменяется
эстетическим. Это характерно для Средиземноморья. И одна из
заслуг Католической церкви состоит в том, что она позволила нам
сохранить в нашем отношении к мелким нравственным провинностям
хотя бы немногие крупицы здравого смысла.
Епископ заметил:
-- Те проявления местного католицизма, которые я наблюдал,
показались мне похожими на пантомиму. Хотя в этом, вне всякого
сомнения, повинно мое воспитание.
-- О, я говорил не о внешних проявлениях! С внешней
стороны Церковь, разумеется представляет собой чистейшее
рококо...
В этой дружественной обстановке горизонты мистера Херда
расширялись прямо-таки на глазах, он чувствовал, как вступает в
соприкосновение с вечными сущностями. Он смотрел на
продолжающего говорить графа. Как чарующе выглядит этот
среброголовый старый аристократ! Богатство и утонченность его
личности, его неторопливая беседа -- как гармонично они
сочетаются со всем, что их окружает!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161