— Где Лена?
— Лену мы успели спрятать в чулан.
— Я сейчас приду.
Мастеру хотелось выгадать несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Что от него нужно полицейскому? Кроме истории с Леной, Виттельбаху ничего не пришло на ум. Значит, они все же напали на ее след! Непонятно только, каким образом.
Матиас Лутц, работавший вместе с другими подмастерьями, подошел к мастеру. Он стоял к нему ближе всех, слышал шепот Лийзы и уловил слово «квартальный».
— Что случилось, мастер? — спросил он тихо.
— Квартальный надзиратель пришел.
Лицо у подмастерья побледнело, как и у Лийзы.
— Вы знаете, зачем он пришел?
— Нет, не знаю. Причина может быть только одна — вы сами догадываетесь какая.
>— А что вы ему (укажете?
— Об этом-то я сейчас и думаю.
— Он уже видел Лену?
— Нет.
— Тогда пусть она уйдет из дому, а вы скажете, что она у нас не живет.
В первую минуту этот совет показался Виттельбаху приемлемым. Но потом мастер покачал головой.
— Сперва посмотрим, не следят ли за нашим домом.
Они вышли из мастерской в переднюю. Подмастерья и ученики удивленно смотрели им вслед. Мастер велел Лутцу осторожно приоткрыть дверь и выглянуть на улицу.
Так и есть! На другой стороне, в подворотне одного из домов, стоял городовой с пристегнутой к поясу непомерно длинной шашкой — в городе такие шашки называли «сырными ножами». Он, казалось, усердно изучал вывеску мастерской Виттельбаха.
— Ничего не поделаешь,— сказал мастер, держа палец у лба.— Лучше я все расскажу квартальному и постараюсь, мастер! Но то я буду действовать силой!
В голосе подмастерья звучала такая горячая проникновенная мольба и такая гневная угроза, что мастер был взволнован до глубины души. Мастеру и самому было жалко Лену; ему тоже стало страшно при мысли о том, какая судьба ее ждет. Но в словах Матиаса было не только простое человеческое участие — в них звучала настоящая страсть, вспыхнувшая пламенем при первом же порыве бури.
Виттельбах положил руку на плечо подмастерья.
— Я честный человек, Лутц. Я сделаю все, что в моих силах. В этом вы можете быть уверены.
— Благодарю вас, мастер!
И Матиас судорожно сжал его руку.
Поднявшись наверх, Виттельбах увидел, что знакомый полицейский чиновник сидел в гостиной один. По-видимому, Сусанна и Берта, вопреки всем правилам вежливости, тщательно избегали встречи с опасным посетителем. Высокий мужчина с солдатской выправкой, седоусый, с длинными напомаженными вьющимися волосами, медленно поднялся со стула и шагнул навстречу мастеру, протягивая ему руку.
— Мне выпала великая честь, поистине великая и необычайная честь! — начал Виттельбах веселым, радостным, но и почтительным тоном, с вежливой улыбкой и поклоном пожимая полицейскому руку.— Осмелюсь полюбопытствовать — чем могу служить святой Германдаде? 1 За
1 Германдады — союзы, создававшиеся в средние века городами и крестьянскими общинами для защиты своих вольностей и прав. В XIII—XV вв. играли значительную роль в ограничении феодальных междоусобиц. В последующие века потеряли прежнее значение, превратившись в послушное орудие в руках абсолютизма.
удовольствие почту услужить ей, господин Майвальд, в этом вы можете не сомневаться... Будьте любезны! — Он учтиво указал на стул и поспешил распечатать ящичек сигар.
— Прошу вас! Я надеюсь, вы одобрите эту марку. Мне их подарили ко дню рождения. Это контрабанда с голландского корабля, если только можно посвящать полицию в такие тайны.
— Полиция нема и глуха, если получает свою долю добычи,— в таком же шутливом тоне ответил квартальный надзиратель и, поблагодарив, взял из ящичка золотистую сигару с красной этикеткой.— У меня к вам малепькое служебное дельце,— начал он, после того как Виттельбах поднес ему зажженную спичку, и первые синеватые кольца дыма поплыли в воздухе.
— Служебное дельце? — спросил мастер с легким удивлением.— Уж не подал ли па меня жалобу какой-нибудь конкурент или партнер по карточному столу, не обвиняют ли меня в мошенничестве?
— Нет, потому что их собственная совесть, как видно, не чиста,— смеясь, ответил господин Майвальд.— У меня дело другого свойства. Скажите, у вас в доме работает некая швея по имени Лена Паю?
«Ага!» — подумал Виттельбах и вдруг сильно закашлялся, как будто дым гавапны попал ему в горло.
— Лена Паю? — повторил он после длинной паузы.— Я, право, даже не знаю, как ее фамилия. Но швея по имени Лена у нас действительно работает.
— Давно?
— Уже недели три, кажется...
— И вы мне до сих пор не заявили о ней. Она не записана в домовую книгу?
— Нет.
— Но почему, смею спросить?
— По трем серьезным причинам^ господин Майвальд. Во-первых, Лена Паю живет в моем доме только временно; во-вторых, она здесь в гостях у своей тетки, нашей кухарки Типны, а в-третьих, у девушки, кроме свидетельства о конфирмации, нет с собой никакой бумаги, по которой ее можно было бы прописать в полиции.
— Но это же очень плохо, господин Виттельбах! Вы ведь знаете, что нельзя держать на квартире чужого человека так долго, больше трех недель, не заявив о нем в полицию, все равно, есть у него документы или нет.
— Плохо это, очевидно, только для меня — девушке-то было хорошо,—- спокойно ответил мастер.-— А сейчас прошу вас ответить на мой покорнейший вопрос со всей откровенностью, на какую только способна полиция: откуда вы узнали, что Лена Паю находится под моим кровом?
— Ее давно уже разыскивает сельская полиция, которая в городе действует через нас.
— Но это еще не объясняет, откуда сельская и городская полиция в конце концов узнала, что разыскиваемая ими девушка работает швеей у мастера Виттельбаха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111