ли я не в силах
понять ее; проще говоря, я понемногу убеждался, что кто-то из нас двух
должен быть очень глуп: или Неволин, автор энциклопедии права, которую я
изучал, или я, лишенный способности понять всю мудрость этой науки. Мне
было тогда 18 лет, и я не мог не признать того, что глуп я, и потому решил,
что занятия юриспруденцией свыше моих умственных способностей, и оставил
эти занятия. Теперь же, занятья десятками лет совсем другими интересами, я
как-то забыл о науке "права", и даже мне смутно представлялось, что
большинство людей нашего времени уже выросли из этого обмана. Но по вашему
письму я, к сожалению, вижу, что "наука" эта все еще существует и
продолжает совершать свое злотворное дело. И потому я рад случаю высказать
об этой науке то, что теперь о ней думаю, и полагаю, что думаю не один я, а
вместе с очень многими и многими.
Не стану советовать профессорам разных "прав", проведшим всю жизнь в
изучении и преподавании этой лжи и устроившим на этом преподавании свое
положение в университетах и академиях и часто наивно воображающим, что,
преподавая свои мотивационные действия этических переживаний и т.п., они
делают что-то очень важное и полезное, не стану таким людям советовать
бросить это дурное занятие, как не стану советовать это священникам,
архиереям, проведшим, как и эти господа, всю жизнь в распространении и
поддерживании того, что они считают необходимым и полезным. Но вам,
молодому человеку, и всем вашим товарищам не могу не советовать как можно
скорее, пока голова ваша не совсем запуталась и нравственное чувство не
совсем притупилось, бросить это не только пустое и одуряющее, но и вредное
и развращающее занятие.
Вы пишете, что г-н Петражицкий в своих лекциях упоминает о том, что он
называет моим учением. Учения у меня никакого нет и не было. Я ничего не
знаю такого, чего не знали бы все люди. Знаю же я со всеми людьми, с
огромным большинством людей всего мира то, что все люди свободные, разумные
существа, в душу которых вложен один высший, очень простой, ясный и
доступный всем закон, не имеющий ничего общего с предписаниями людей,
называемыми правами и законами. Высший закон этот, самый простой и
доступный всякому человеку, состоит в том, чтобы любить ближнего, как
самого себя, и потому не делать другому того, чего не хочешь себе. Закон
этот так близок сердцу человеческому, так разумен, исполнение его так
несомненно устанавливает благо как отдельного лица, так и всего
человечества и так одинаково был провозглашен закон этот всеми мудрецами
мира, от Ведантистов Индии, Будды, Христа, Конфуция до Руссо, Канта и
позднейших мыслителей, что если бы не те коварные и зловредные усилия,
которые делали и делают богословы и правоведы для того, чтобы скрыть этот
закон от людей, закон этот уже давно был бы усвоен огромным большинством
людей, и нравственность людей нашего времени не стояла бы на такой низкой
степени, на которой она стоит теперь.
Так вот те мысли, которые вызвало во мне ваше письмо и которые я очень рад
случаю высказать.
Письмо это мне бы хотелось напечатать. Если вы разрешите это, я бы
напечатал его с вашим письмом.
27 Апр.1909 Ясная Поляна

Л.Н.ТОЛСТОЙ - CARTHAGO
Л.Н.ТОЛСТОЙ
CARTHAGO DELENDA EST
(Карфаген должен быть разрушен)
С каждым годом более и более учреждается обществ мира, чаще и чаще следуют
один за другим конгрессы мира, на которых собираются лучшие люди Европы,
обсуживая стоящий поперек дороги всякого движения человечества к
осуществлению своих целей вопрос вооружения и приготовления к войне,
произносятся речи, пишутся книги, статьи, брошюры, со всех сторон
разъясняющие и освещающие этот вопрос. Нет уже теперь образованного и
разумного человека, который бы не видел того ужасного, вопиющего зла,
которое производят безумные приготовления к войне дружественно связанных
между собой народов, не имеющих никаких причин для того, чтобы воевать друг
с другом, и не думал бы о средствах уничтожения этого ужасного, безумного
зла.
Все аргументы, начиная с Мольтке и кончая г-ном Вогюэ, которыми люди,
отстаивающие старый порядок, хотели бы защищать войну, давно уже безнадежно
опровергнуты; давно уже разъяснено и доказано, что война поддерживает в
людях не высшие, а самые низшие, зверские чувства; что для разрешения
столкновений, возникающих между цивилизованными государствами, могут быть
учреждены международные судилища, а для защита от воображаемого нападения
варваров цивилизованным народам достаточно одной сотой тех войск, которые
теперь содержатся государствами; несомненно доказано, что войны и
приготовления к ним производятся только теми властвующими людьми, которым
выгодны войны, и что для всех народов они только пагубны и бессмысленны.
Но, удивительное дело, тут же рядом с этим сознанием бесполезности,
преступности и бессмысленности войны между образованными народами, к
которой они все усиленно готовятся, в последнее время с особенной
самоуверенностью, если не сказать наглостью, проявляются среди военного
сословия самые противоположные чувства этому сознанию и выражаются так, как
40, 50 лет тому назад они не смели выражаться.
Почти в одно и то же время в двух самых военных государствах - в Германии и
в России - совершены офицерами возмутительные преступления: в Германии
пьяный офицер убил беззащитного человека под предлогом оскорбления мундира.
В России компания пьяных офицеров тоже под этим предлогом с помощью солдат,
врываясь в дома, грабила и секла беззащитных жителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212