В этом освобождении-увеличении этой силы и состоит, по учению Христа,
истинная жизнь человека. Истинная жизнь, по прежним условиям, состоит в
исполнении правил закона; по учению Христа она состоит в наибольшем
проближении к указанному и сознаваемому каждым человеком в себе божескому
совершенству, в большем и большем приближении к слиянию своей воли с волей
Божией, слиянию, к которому стремится человек и которое было бы
уничтожением той жизни, которую мы знаем.
Божеское совершенство есть асимптота жизни человеческой, к которому она
всегда стремится и приближается и которое может быть достигнуто ею только в
бесконечности.
Учение христианское кажется исключающим возможность жизни только тогда,
когда люди указание идеала принимают за правило. Только тогда
представляются уничтожающими жизнь те требования, которые предъявляются
учением Христа. Требования эти, напротив, одни дают возможность истинной
жизни. Без этих требований невозможна бы была истинная жизнь.
"Нельзя требовать слишком многого", говорят обыкновенно люди, обсуждая
требования христианского учения; "нельзя требовать того, чтобы совсем не
заботиться о будущем, как это сказано в Евангелии, но надо только не
слишком много заботиться; нельзя отдавать бедным всего, но надо отдавать
известную, определенную часть; не надо стремиться к девственности, но надо
избегать разврата; не надо оставлять жену и детей, но надо не иметь к ним
слишком большого пристрастия" и т.д.
Но говорить так - все равно, что говорить человеку, переплывающему быструю
реку и направляющему свой ход против течения, что нельзя переплыть реку,
направляясь против течения, что для того, чтобы переплыть ее, надо плыть по
тому направлению, по которому он хочет идти.
Учение Христа тем отличается от прежних учений, что оно руководит людьми не
внешними правилами, а внутренним сознанием возможности достижения божеского
совершенства. И в душе человека находятся не умеренные правила
справедливости и филантропии, а идеал полного, бесконечного божеского
совершенства. Только стремление к этому совершенству отклоняет направление
жизни человека от животного состояния к божескому настолько, насколько это
возможно в этой жизни.
Для того, чтобы пристать к тому месту, к которому хочешь, надо всеми силами
направлять ход гораздо выше.
Спустить требования идеала значит не только уменьшить возможность
совершенства, но уничтожить самый идеал. Идеал, действующий на людей, есть
не выдуманный кем-то идеал, но идеал, носимый в душе каждым человеком.
Только этот идеал полного бесконечного совершенства действует на людей и
подвигает их к деятельности. Умеренное совершенство теряет свою силу
воздействия на души людей.
Учение Христа только тогда имеет силу, когда оно требует полного
совершенства, т.е. слияния божеской сущности, находящейся в душе каждого
человека, с волей Бога, - соединения сына с Отцом. Только это освобождение
сына Божия, живущего в каждом человеке, из животного и приближение его к
Отцу и составляет жизнь по учению Христа.
Существование в человеке животного, только животного, не есть жизнь
человеческая. Жизнь по одной воле Бога тоже не есть жизнь человеческая.
Жизнь человеческая есть составная из жизни животной и жизни божеской. И чем
более приближается эта составная к жизни божеской, тем больше жизни.
Жизнь, по учению христианскому, есть движение к божескому совершенству. Ни
одно состояние по этому учению не может быть выше или ниже другого. Всякое
состояние, по этому учению, есть только известная, сама по себе
безразличная ступень к недостижимому совершенству и потому само по себе не
составляет ни большей, ни меньшей степени жизни. Увеличение жизни, по этому
учению, есть только ускорение движения к совершенству. И потому движение к
совершенству мытаря Закхея, блудницы, разбойника на кресте составляет
высшую степень жизни, чем неподвижная праведность фарисея. И потому-то для
этого учения не может быть правил, обязательных для исполнения. Человек,
стоящий на низшей ступени, подвигаясь к совершенству, живет нравственнее,
лучше, более исполняет учение, чем человек, стоящий на гораздо более
высокой ступени нравственности, но не подвигающийся к совершенству.
В этом-то смысле заблудшая овца дороже Отцу незаблудшихся. Блудный сын,
потерянная и опять найденная монета дороже тех, которые не пропадали.
Исполнение учения - в движении от себя к Богу. Очевидно, что для такого
исполнения учения не может быть определенных законов и правил. Всякая
степень совершенства и всякая степень несовершенства равны перед этим
учением; никакое исполнение законов не составляет исполнения учения; и
потому для учения этого нет и не может быть обязательных правил и законов.
Из этого коренного отличия учения Христа от всех предшествующих учений,
основанных на общественном жизнепонимании, происходит и различие заповедей
общественных от заповедей христианских. Заповеди общественные большей
частью положительные, предписывающие известные поступки, оправдывающие
людей, дающие им праведность. Заповеди же христианские (заповедь любви не
есть заповедь в тесном смысле слова, а выражение самой сущности учения),
пять заповедей нагорной проповеди - все отрицательные и показывают только
то, чего на известной степени развития человечества люди могут уже не
делать. Заповеди эти суть как бы заметки на бесконечном пути совершенства,
к которому идет человечество, той степени совершенства, которая возможна в
известный период развития человечества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212