хам.
Да, все это вступает в резкий диссонанс со всем тем, что когда-либо говори
лось о Ленине в открытой форме, и тем не менее такая аттестация имеет впол
не достаточное право на существование. Повторюсь: если бы речь шла не о Ле
нине, но о любом другом человеке, то уже самый способ ведения полемики со с
воими идейными противниками давал бы нам все основания для такого рода д
ефиниций. Но я готов согласиться и с более мягким определением: скажем, че
ловек, не стесненный внутренними обязательствами перед императивами о
бщечеловеческой нравственности.
Сочетание качеств, как видим, убийственное. Противостоять такому сочета
нию едва ли возможно. Уже одно оно давало Ленину значительную фору перед
большинством его товарищей по партии. Но только ли это обеспечило ему ли
дерство?
Обратимся к общеизвестному. Отсутствие действительно стратегического
видения, помешавшее Ленину разглядеть неминуемый крах так называемой «
мировой революции», вовсе не означало, что он должен быть отнесен к разря
ду слепцов. Что-что, а политическую конъюнктуру он чувствовал как, может б
ыть, никто другой. Поэтому не понимать того, что крестьянство в своей масс
е не поддерживает (и не поддержит!) программные установки большевиков, он
не мог.
Ленин, разумеется, сознавал, что вздумай большевики пойти в Октябре на ре
ализацию своей программы, Россия (а Россия того времени на три четверти
Ц крестьянская страна) неминуемо отвернулась бы от них. В случае же наси
льственного внедрения большевистской программы крестьянство ответил
о бы войной (как это и было доказано позднейшими событиями). Поэтому тот фа
кт, что в данном пункте социальных преобразований политика большевиков
прямым курсом вела к гражданской войне (впрочем, к гражданской войне она
вела отнюдь не только в этом пункте), был очевиден для многих, и именно в ра
звязывании гражданской войны обвиняли Ленина еще в канун Октября.
(К слову сказать, драматург М.Шатров, утверждая, что тогда, в семнадцатом, б
ыла только одна альтернатива: либо Ленин, либо Корнилов, не договаривает
того, что сам Корнилов был прямым порождением ленинского курса в социали
стическом движении и не будь ленинщины, не смогла бы возникнуть и корнил
овщина.)
Но вот действительно талантливый ход, позволивший временно нейтрализо
вать крестьянство как носитель в принципе несовместимой с большевизмо
м силы: Ленин по его собственному признанию целиком, без малейшего изъят
ия, принимает (крадет?) программу эсеров. Ход блистательный! Ведь им не тол
ько нейтрализуется крестьянство, но и автоматически обеспечивается по
ддержка самой могущественной по тем временам партии Ц партии эсеров. В
самом деле, выступить в этих обстоятельствах против большевиков, значит
, показать, что им дороги не столько народные интересы, сколько соображен
ия собственного политического престижа; если эсеры стояли и в самом деле
за то, чтобы дать народу землю, они были бы нравственно обязаны поддержат
ь это мероприятие даже в том случае, если бы все лавры доставались бы одни
м большевикам.
Многие идеи в истории духа остаются нетленными памятниками человеческ
ому гению. Уже одна только эта идея могла бы обессмертить имя Ленина… есл
и бы было дозволительно венчать лаврами человека, добывшего победу нече
стным путем. Правда, боксера, неожиданно бьющего ниже пояса, немедленно д
исквалифицируют Ц победившего же политика пропагандистский аппарат т
ут же обряжает в белоснежные ризы.
Впрочем, при всей блистательности этого запрещенного приема победа отн
юдь не гарантировалась вероломно сделанным ходом, он давал лишь определ
енную оттяжку времени Ц и не более того. При сложившемся повороте событ
ий перспектива гражданской войны становилась даже более осязаемой. Вду
маемся. Пойти до конца по пути честной реализации чужой программы, означ
ало бы потерпеть поражение: ведь целью любого политического движения яв
ляется осуществление своей. Поэтому во имя исключения перспективы неиз
бежной трансмутации партии возврат к первоначальным лозунгам большеви
зма рано или поздно встал бы на повестку дня. Отсюда маневр с украденной п
рограммой ни в коем случае не мог рассматриваться как подлинное изменен
ие собственных лозунгов большевизма под давлением реальной действител
ьности, это был лишь временный маневр, дающий возможность собраться с си
лами и заставить-таки крестьянство принять именно большевистскую прог
рамму.
Ленину как политическому деятелю была бы и в самом деле грош цена, если бы
он заранее не «просчитал» все следствия, закономерно вытекающие из этог
о вероломного шага. Прямым же следствием его должна была стать гражданск
ая война (правда, развязанная уже в более благоприятных для овладевших м
ощью государственной власти большевиков обстоятельствах). Именно созд
ание этих, более благоприятных, условий развязывания гражданской войны,
строго говоря, и было целью программного маневра.
Иными словами, умысел налицо, и самое большее, что можно сделать здесь, Ц
это низвести прямой умысел до степени косвенного. Отрицать наличие умыс
ла в этих обстоятельствах означало бы одно из двух: либо полностью отказ
ать Ленину во всякой способности предвычисления следствий из предприн
имаемых им политических шагов, либо согласиться с тем, что Ленин полност
ью и безоговорочно капитулировал перед обстоятельствами, согласившись
на честную реализацию программы, против которой он сражался всю свою жи
знь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76