Достала из сумки три листка бумаги и протянула мне
: это был почти полный список моих источников, так сказать, перечень награ
бленного. У меня перехватило дыхание: эта женщина просто читала мои мысл
и. Она улыбнулась:
Ц Я понимаю ваше удивление. Успокойтесь, я вовсе не ясновидящая, у меня в
сего лишь есть терпение и упорство. Буду с вами откровенна. Год назад я зам
етила вас в библиотеке Центра Помпиду; я, кстати, студентка, занимаюсь ант
ропологией. Мне тогда запомнилось ваше лицо, но еще больше Ц ваша тяга к у
единению. Вы держались особняком, сидели в конце ряда, отгородившись от в
сех, как стеной, высокой стопкой книг. У вас был вид поглощенного работой п
ереписчика. Вы строчили, всегда в одиночестве, ко всему глухой и нелюдимы
й, не поднимая головы от стола. Мне знакомы патологии книгочеев, я знаю пси
хов-самоучек, которые, желая овладеть всеми знаниями, неустанно перепис
ывают толстые тома.
Но я догадывалась, что ваш недуг иного сорта. Я приходила каждый день, и ка
ждый день вы были там, на том же месте, всегда в одно и то же время, воплощенн
ая пунктуальность и прилежание. Несколько раз я, проходя у вас за спиной, з
аглядывала в ваши книги. Вы выписывали отрывки в толстую школьную тетрад
ь в зеленой обложке. Это-то и показалось мне странным, тем более что по воз
расту вы уже не тянули на студента и еще меньше походили на преподавател
я. Ваш пунктик не шел у меня из головы. Заподозрив что-то неладное, я приход
ила снова и снова и всегда старалась сесть напротив вас. Я заметила любоп
ытные вещи: вы отчеркивали мягким карандашом нужные вам отрывки, а потом
резинкой стирали пометки. У меня превосходное зрение; я читала вверх ног
ами номер страницы и запоминала его. А после вашего ухода брала книга с по
лок, куда вы их ставили, и находила на тех самых страницах следы от ластика
Просто так, в подражание вам, я в свою очередь переписывала в блокнот те ж
е отрывки с указанием тома и страницы. Я могла бы годами собирать за вами к
уски новелл и романов, которые вы выписывали. Я не понимала, какой такой ма
нией вы одержимы и каким образом заразили ею меня. В какой-то момент я чут
ь было не махнула рукой Ц слишком много теряла драгоценного времени. Но
однажды зачем-то пошла за вами до самого дома. Узнала ваше имя, подглядев,
как вы открывали и закрывали почтовый ящик. Вы ничего не заметили, вы ведь
вообще не смотрите на женщин. Я решила, не привлекая к себе внимания, выясн
ить, чем вы занимаетесь, сунула денег одному мальчишке с вашей улицы и узн
ала, что вы зарабатываете составлением писем. Потом я однажды увидела ва
с с этим издателем, которого судили в прошлом году. И вот тут нутром почуял
а, что наткнулась на серьезное дело. С тех пор я не выпускала вас из виду; сл
ежка увлекла меня. Я наняла частного детектива, и он несколько раз проник
ал к вам домой в ваше отсутствие. Он вошел в ваш текстовый редактор, расшиф
ровал пароль, сфотографировал всю вашу квартиру, а также множество стран
иц уже начатой рукописи.
Элен Далиан говорила не спеша, наслаждаясь впечатлением, которое произв
одили на меня ее слова. А из меня, по мере того как она вела свой рассказ, буд
то выпускали воздух.
Ц Итак, я внимательно изучала листки, которые были у меня в руках. Я чувст
вовала, что-то здесь нечисто, только еще не могла понять, в чем дело. Вы пост
арались рассеять награбленное по тексту, но это как нарезать петрушки в
салат: все равно она будет заметна. Наконец я остановилась на одной корот
енькой фразе, которую точно уже где-то читала: «Реки я люблю бурной любовь
ю». Это что-то напоминало мне. Порывшись в своих записях, я наткнулась на а
втора этого предложения и тем самым нашла ключ к вашему методу. Я была гор
да и счастлива, как шпион, разгадавший шифр закодированного письма. Фраз
а была взята из новеллы Мопассана «Любовь», где она звучит так: «Воду я люб
лю какой-то бурной любовью». Плагиат был налицо. Однако наглости вам не за
нимать Ц обокрасть такого известного писателя! Эта новелла, надо думать
, вдохновила вас: я насчитала еще пять цитат из нее в той же главе. У вашей ме
тодики имелись слабые места. И я засела за работу, мне было любопытно разо
браться в этой мозаике. Я отыскала и другие заимствования. Благодаря усе
рдию моего детектива, который запросто входил к вам, едва вы выходили за п
орог, я день за днем следила, как продвигается ваш роман. На каждой строчке
я говорила себе: нет, не может быть, он бы не посмел. Но вы смели! Даже междом
етия и всякие там «Добрый день!», «Как дела?» казались мне у кого-то списан
ными. К вашей чести должна сказать, что скомпоновали вы все довольно удач
но, так что непосвященный читатель принял бы ваш опус за чистую монету. Че
рез несколько месяцев книга была выпущена Она не прошла незамеченной: кр
итики писали о полифонии, прозвучало выражение «сборная солянка», кто-т
о даже усмотрел отдаленное влияние Рабле. Если бы только одного Рабле! Я д
овела до конца работу над вашим текстом, сравнивая каждую строчку с запи
сями в моих блокнотах. На это ушли месяцы. Вы хорошо запутали следы, но оты
скать концы все-таки можно, хватило бы только усидчивости. Совместить в о
дной фразе Гофмана, Сенеку и Сартра Ц это было ловко придумано и хоть ког
о сбило бы с толку, но при всех хитросплетениях игра-то ваша была проста к
ак дважды два. Стоило мне разгадать прием, и я поняла, как соткано ваше огр
омное полотно. Остались, правда, кое-какие пробелы, но, полагаю, и эти неско
лько фрагментов не более ваши, чем все остальное? Ведь в этой книге нет нич
его вашего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77