Однажды, когда мне было жарко, она намазала мне лицо каки
м-то кремом; ощущение было такое дивное, что я взмолился: еще! Мало-помалу о
на стала обихаживать меня и холить так, будто я и впрямь был ее маленьким с
ыном. Купала, намыливала, умащала всевозможными восхитительно пахнущим
и кремами, эмульсиями, скрабами, гелями, которые якобы увлажняют эпидерм
ис, разглаживают морщины, возвращают коже упругость. Она колдовала надо
мной с множеством изящных флакончиков, разноцветных коробочек, к которы
м прилагались инструкции длиннее уголовного кодекса. Тонкой кисточкой
она наносила мне на щеки охровую пудру, и мое лицо приобретало цветущий в
ид. Но самым любимым моим ритуалом стали еженедельные сеансы маникюра и
педикюра. Она так тщательно, так искусно стригла мне ногти, что мною овлад
евал экстаз. Столько всего надо было отшлифовать, обточить на руках и на н
огах: я и не знал, сколько у меня тут лишнего, просто непочатый край заусен
цев, ороговевшей кожи, чешуек. Не могу передать, какие ощущения вызывали э
ти процедуры в моих конечностях. Какой-то неизвестный рефлекс посылал и
зумительной силы разряды от нервных окончаний рук и ног в мой мозг, и я изн
емогал. Я достигал блаженства, когда Элен, превратив мои ногти в букет из д
есяти цветков, гладких на ощупь и блестящих, как маленькие зеркальца, сма
зывала мне пальцы смягчающим бальзамом. После этого я сразу проваливалс
я в глубокий, крепкий сон.
Но на этом мы в своих играх не останавливались: Элен обожала обирать меня,
как это делают обезьяны, вычесывать, ощипывать. Она разделила мое тело на
зоны разведки и пристально изучала каждый миллиметр кожи, выискивая хар
актерные выпуклости и многообещающие кратеры. Она прокалывала и выдавл
ивала прыщики с каким-то маниакальным исступлением, близким к оргазму. Т
ело мужчины представлялось ей целиной, которую она без устали расчищала
и раскорчевывала. Ей претила растительность Ц как борода, так и волосы н
а теле, и я всякий раз жертвовал одним-двумя, которые она ловко выдергивал
а. Хотите верьте, хотите нет, но в эти часы, когда ее руки обрабатывали меня,
разминали, растирали, массировали, похлопывали, я получал ни с чем не срав
нимое наслаждение. Это было потрясающе. Я урчал от удовольствия. Никто ни
когда не нежил меня так. Руки Элен были моим раем, в котором мне хотелось о
статься навеки.
Что она меня баловала Ц это слабо сказано; с нею я жил как у Христа за пазу
хой. По утрам она подавала мне в постель сытный завтрак на подносе, в краси
вой посуде, с серебряными ложечками и ножиками, с моим любимым вареньем в
хрустальных вазочках. Сама намазывала для меня бутерброды, и мне оставал
ось только отправлять их в рот. Поднимаясь всегда первой, она приносила м
не утренние газеты, усаживала меня в постели, подсовывала под спину поду
шки. Я, по обыкновению, ныл, жаловался на что-нибудь, а она всегда умела сдел
ать или сказать что-нибудь такое, что становилось легче. Она пичкала меня
всевозможными витаминами, микроэлементами, якобы помогающими от истощ
ения и упадка сил. Я катался как сыр в масле, жил как принц, как паша, а Элен п
оминутно висла у меня на шее, называла своим ангелом, своим маленьким, уты
калась в меня, щекотала, впивалась губами в губы так, что впору было задохн
уться. Не знаю, чем я все это заслужил, но покажите мне человека настолько
черствого душой, чтобы устоять перед подобными излияниями. И я тоже гово
рил ей «люблю», машинально, не зная, что значит это слово. Говорил, чтобы не
портить ей удовольствие, чтобы не нарываться на ссору, чтобы она продолж
ала меня холить, нежить и кормить.
Пожалуй, я все-таки был привязан к ней, насколько я вообще способен к кому-
нибудь привязаться. У меня было такое чувство, что в ее руках мне не грозит
состариться, что она спасет от разрушения мою телесную оболочку. Я с малы
х лет ощущал себя заскорузлым стариком, а она окунула меня в источник мол
одости. Когда я пугался примет быстро надвигающегося распада, она сулила
мне пластическую операцию, обещала перекроить мое лицо, подтянуть кожу,
подсадить новые здоровые волосы. Малейшие мои желания удовлетворялись
прежде, чем я успевал их высказать, предупредительность моей подруги рож
дала у меня, все новые потребности, и я с ужасом оглядывался на свою прошлу
ю жизнь. С Элен я обрел величайшее счастье, которое даруется только в детс
тве: я и не знал, что это такое, когда тебя водят на помочах, тискают и тормош
ат, когда ты становишься марионеткой в любящих руках. Я даже болел исключ
ительно ради удовольствия: так приятно полежать, когда за тобой ухаживае
т ласковая сестра милосердия, у которой нет иных забот, кроме тебя.

Золотая клетка

Так я и жил в этом незаслуженном раю, но порой словно просыпался и понимал
, до какой степени я влип. Во-первых, я слишком презираю себя, чтобы не прези
рать того, кто со мной нянчится. А во-вторых, я не изменился ни на йоту: преж
ний Бенжамен продолжал жить во мне. Например, я как был, так и остался мело
чно скуп. Элен открыла на мое имя счет в одном частном банке, и мне ежемеся
чно выплачивалась сумма, которой с лихвой хватало на все мои расходы. Но в
се равно скаредность была сильнее меня: мало того что я экономил каждый ф
ранк и предоставлял ей платить везде, где только можно, я еще и часть чаевы
х, которые она оставляла официантам и швейцарам, прикарманивал, находя, ч
то им будет слишком жирно. Если бы мог, я и у всех уличных попрошаек отнима
л бы гроши, которые она им подавала. Я таскал мелочь у нее из карманов, подб
ирал все монетки, которые она роняла на кресло или на ковер, а при случае м
ог даже стянуть сотню, а то и две.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77