Я грабил ее так же, как грабил классиков, с
очиняя роман: по крохам, по чуть-чуть, и все это пополняло мой счет. Элен был
а транжиркой, сорила деньгами, не считая; она ничего не замечала. Без этих
постыдных пакостей я просто жить не мог. В конце концов, она должна была зн
ать, на что идет: нельзя такому ничтожеству, как я, вдыхать богатство полно
й грудью: если не принять меры предосторожности, возможен коллапс. Поряд
очным быть легко, когда для этого есть средства. К колыбели Элен слетелис
ь все добрые феи-крестные, а над моей склонились все злые мачехи; она-то ни
когда не чувствовала себя лишней на свете, теплое местечко ожидало ее за
долго до рождения. Оттого, что наши пути случайно пересеклись, лишь глубж
е стала разделявшая нас пропасть. Приукрашенный ее любовью, я присвоил м
есто и положение, на которые не имел права. Как ни захваливала меня Элен, я-
то знал, что того чуда, которого она ждала, со мной никогда не произойдет. И
главное Ц я ведь оставался ее пленником. Глядя в ее ласковые глаза, я виде
л безжалостную тюремщицу, готовую сурово наказать меня за попытку к бегс
тву. Я ненавидел ее за эту кабалу и еще пуще ненавидел себя за то, что мне та
к хорошо в ее золотой клетке.
Вдобавок я завидовал неизменной бодрости Элен, ее неистощимому запасу ж
изненных сил. Между нами была разница в двенадцать лет: целая вечность. Я-
то и в двадцать уже никуда не годился, я ведь вам говорил. Каждое утро удив
ляюсь, что еще могу встать. Вся моя энергия уходит на то, чтобы поддерживат
ь в себе жизнь, Ц и только. Иное дело Элен Ц ее сияющий вид являл разитель
ный контраст с моей черной меланхолией. А как, например, она умела спать Ц
я только диву давался! Я, ворочаясь, мучился бессонницей, а она погружалас
ь в сон, точно в кому, будто захлопывала дверь перед всем миром. Это был ухо
д в небытие, ни свет, ни звуки не могли нарушить ее сон: как уложишь ее накан
уне, так и найдешь восемь-девять часов спустя Ц лежит в той же позе, выспа
вшаяся, окутанная ласковым теплом, словно младенец. Я, бывало, среди ночи з
ажигал лампу, пытаясь проникнуть в тайну Элен, дотрагивался до нее, прово
дил пальцем по краешку губ, гладил пушок на щеках, вслушивался в ее ровное
дыхание. Открой свой секрет, просил я, почему над тобой не властно время? Я
млел от ее по-детски мягкой наготы, от белой кожи с веснушками, похожими н
а овсяные хлопья в чашке молока. Было такое чувство, будто кто-то оказал м
не доверие, поручив хранить сон этого ангела. Но из глубины моего существ
а рвался гневный крик, отчаянный, душераздирающий вопль. Я слышал, как бье
тся у моей груди ее сердце, моторчик, которому не будет сносу во веки веков
, видел, как расцветают румянцем ее скулы Ц она всегда розовела во сне, мн
е это очень нравилось. Откуда, Элен, откуда в тебе столько жизни? Как ты сме
ешь так спокойно лежать рядом со мной? Тебе-то хорошо, тебе дарован живите
льный сон, и завтра ты проснешься свежей и красивой! Мне плевать было на де
ньги, я завидовал другому Ц ее энергии, ее здоровью. А ведь совсем немного
надо, чтобы эта бьющая ключом жизнь покинула ее: вот я сдавлю руками ее го
рло или придушу ее подушкой, и розовое лицо станет серым, а глаза остеклен
еют.
Правда, изредка, мельком я все же замечал, что и она иной раз дает трещину п
од напором времени. Когда она уставала или нервничала, ее лицо искажал св
оеобразный тик: вся левая половина морщилась, как смятая бумага, а уголок
рта, быстро-быстро подергиваясь, тянулся к уху. Это длилось всего мгновен
ие, но мне всякий раз западало в душу. Хотелось, чтобы эта гримаса так и зас
тыла навечно. Увы, после безобразившей ее судороги она вновь становилась
прежней и опять подавляла меня своей гармоничностью, своим расцветом, с
воей беспощадной молодостью.
Элен сделала ставку на меня, и зря: я-то знал, что никогда не смогу оправдат
ь ее надежд. Вскоре она уговорила меня начать второй роман. Прошло нескол
ько месяцев, а я не мог написать ни строчки. Она советовала мне забыть о пл
агиате, поверить, что я способен сочинять сам («Заимствуй, если иначе не мо
жешь, но не будь рабом своих заимствований, ищи свои собственные слова в ч
ужих, создай собственную мелодию»). Легко сказать: я чувствовал себя разд
авленным в лепешку массой книг, которые были написаны до меня. Мне казало
сь, будто я сочиняю, а на самом деле я пересказывал; я был всего лишь промок
ашкой: все слова, выходившие из-под моего пера, оказывались чужими. Все же
я засел за книгу, купившись на обещание Элен редактировать и обогащать м
ой текст. В действительности же она писала за меня. Честолюбием я не страд
ал и довольствовался тем, что на другой день аккуратно перекатывал ее пр
озу Ц так же, как раньше присваивал чужую. Я не сомневался, что, когда рома
н будет закончен, без зазрения совести подпишу его своим именем.
Тогда же Элен сделала широкий жест, который тронул меня до глубины души: а
нонимно, через подставных лиц, она за неделю скупила четыре тысячи экзем
пляров моего первого романа, забив пачками книг подвал своего дома. Тем с
амым она подарила мне нечто большее, чем денежную прибыль: я вошел в списо
к бестселлеров, стал популярным писателем. Это было как снежный ком: публ
ика кинулась раскупать книгу, которая так хорошо продавалась. Мой издате
ль растаял от барышей и предложил мне процент с продаж, превзошедший все
мои ожидания. Элен помогла мне стартовать на поприще, где все зависит в пе
рвую очередь от людского мнения. Чтобы отметить радостное событие, она п
редложила поехать отдохнуть в Швейцарию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77