М.Хайдеггер в одной из своих работ предлагает под-
робный анализ истории происхождения понятия "субъект".
Греки, отмечает он, для обозначения сущего как пребы-
вающего имели слово, которое обычно переводится как "суб-
станция". Для греков пребывающее есть подлежащее. Римляне
позже переводят это как subiectum, но этот "субъектум" менее
всего имеет общее с субъектом в смысле некоего "Я". "Еще в
средневековье, - писал М.Хайдеггер, - имя субъектум упо-
треблялось для всего подлежащего. "Объектум" (obiectlim),
наоборот, в средние века есть нечто брошенное-напротив, но
кому - напротив? Моему представлению, моему
repraesentatio. Объект в средневековом смысле есть нечто
только представленное, к примеру, помысленная золотая гора,
которая вовсе не должна существовать фактически, тогда как
эта реально подлежащая мне книга в средневековье была бы
названа субъектумом. Затем, в конце средневековья, все, ко-
нечно, ставится на голову. Сегодня под "субъектом" обычно
понимается "Я", в то время как "объект" оставляется для обо-
значения "неяй-ных" вещей и предметов. В средневековом
смысле объективное, что означает нечто сущее только в моем
представлении и именно через него мне брошенное-напротив,
наоборот, по сегодняшнему языковому употреблению есть
"субъективное", только предс.тавляемое и не-действительяое.
Идет ли здесь речь лишь о переменах в употреблении языка?

219

Нет. Дело совсем в другом. Не в чем ином, как в радикальном
изменении положения человека по огношению к сущему..."
(294; 85j.
В чем же суть, однако, этого изменения мышления?
Другими словами, как пришло "Я" к своему отличению, так
что оно стало единственным субъектом, следовательно, един-
ственным под-лежащим?
Это отличение "Я" М.Хаидеггер обнаруживает в уче-
нии Р.Декарта, т.к. Р.Декарт ищет способ обоснования до-
стоверности, ищет h-indamentum absolutum inconcussum. Тако-
вым, однако, может быть лишь собственное "Я". Так как толь-
ко "Я" сам семь при всем при том, мыслю ли "Я", сомневаюсь
ли, желаю ли или занимаю место по отношению к чему-то.
Так, "Я" становится для мышления, ищущего абсолютно до-
стоверного основания, некоторым в отмеченном смысле под-
лежащим, поскольку оно есть нечто, неподвергаемое сомне-
нию. Так шаг за шагом, имя субъект становится названием
для "Я". "Объектом" ныне становится все, что противостоит
этому "Я" в его мышлении, посредством того, что это "все"
становится определимым через это мышление согласно его
принципам и категориям (См. там же; 86J.
Первоначальное, средневековое значение термина
"субъект", подчеркивал также Г.Г.Шпет, указывает на "под-
лежащее", т.е. на то, о чем идет речь. Наряду с этим широким
"логическим" значением термина выделяется, однако, более
узкое "онтологическое" значение "вещи", являющейся носите-
лем или источником известных способностей и возможностей,
как деятельных, так и страдательных (камень есть субъект
теплоты, человек - субъект знания и т.п.). Только с середины
XVIII века (по-видимому у A.G.Baumgarten) этот термин
получает новое, еще более суженное, и и некоторых отноше-
ниях прямо обратное прежнему, значение. Со времени И.Кан-
та слоно "субьект" и его новом смысле становится необходи-
мой принадлежностью философского языка. "Весьма возмож-
но, что "субъект" в попом смысле, ч конце концов, от "чело-
века" (или "самого" или "души" и под<обное>), как предмета,
о котором идет речь и который является носителем сознания
и источником деятельности, т.е. носителем определенных
"способностей", вообще всего того, что по прежней термино-
логии (например, еще вольфонской) мы назвали бы
"адъюнктами" субъекта" (316,471.
Особый интерес при атом представляет рассуждение
Г.Г.11 (пета о "соотносительном" и "абсолютном значении" тср-

"20

мина "субъект". "Во всем этом для пас наиболее существен-
ным является то. что история термина не даст оснований для
его понимания как термина соотносительного значения, а
напротив, он выступает перед нами в своем абсолютном зна-
чении даже тогда, когда он неимоверно суживается до обозна-
чения только психологического субъекта" (Там же].
Иными словами, известное "гносеологическое" утверж-
дение "нет субъекта без объекта, нет объекта без субъекта", не
може1 считаться ни единственным, ни единственно правиль-
ным. Этот вывод согласуется с характерным для "глубинной",
"аналитической" психологии пониманием субъекта, которое
находим у К.Г.Юма. "Под "субъектом", - писал он, - я ра-
зумею прежде всего те неясные, темные побуждения чувства,
мысли и ощущения, которые не притекают с наглядностью из
непрерывного потока сознательных переживаний, связанных с
объектом, но которые всплывают, чаще мешая и задерживая,
но иногда и поощряя, из темных внутренних недр, из глубо-
ких дальних областей, лежащих за порогом сознания, и в
своей совокупности слагают наше восприятие жизни бессоз-
нательного. Бессознательное есть субъект, взятый в качестве
"внутреннего" объекта" (326; 509-510).
Терминологический анализ позволяет установить
"кровнородственную" связь слова "субъект" со словом "суб-
станция". Так, термин "субъект" в современной справочной
литературе определяется как происходящий от лат. subjectus
- лежащий внизу, находящийся в основе (от sub - под и
jacio - бросаю, кладу основание), как носитель деятельности
и познания, а также источник активности, направленной на
объект. Активная деятельность субъекта является условием,
благодаря которому тот или иной фрагмент объективной ре-
альности выступает как объект, данный субъекту в формах его
деятельности [279;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169