Последним в предлагаемом перечне выступает вари-
ант, в котором человек как будто бы получает полную свободу
психического, душевно-духовного развития, не подвергается
давлению со стороны социума. Но в данном случае его
"предупреждают", что стать человеком (личностью, индивиду-
альностью и даже субъектом собственной жизни) можно лишь
в обмен на творческий беззаветный труд на благо общества,
особенно если удастся свои индивидуально-эгоистические ин-
тересы полностью вытеснить общественными. В крайне слу-
чае, они могут совпадать, сочетаться. Отрицание обществен-
ных ценностей и норм, творчество ради себя и т.п. чреваты
разложением человеческого духа, превращением человека в
животное существо, а его жизни в существование. Эта простая
модель может облекаться в сложную диалектическую форму,
раскрывающую связь био.югического и социального, индиви-
дуального и общественного. Однако, исходя из- социально-
исторической или культурно-исторической фнлософско-
психологической позиции, эта "диалектика", в конечном итоге,
отдает основную субъектную роль обществу, а не индивиду,
оставляя ему лишь надежду на субъектность в случае раство-
рения себя в единственно подлинном коллективном субъекте.
В этом концептуально-мировоззренческом порыве к
растворению своего конечного индивидуального "Я" в беско-
нечности общего, в "сверх-личном" западная научная мысль
приходит в согласие с мыслью восточной, обретая, тем самым,
статус "мировой точки зрения".

2.4. Субъектная активность человека
в психологических учениях Востока

Восточная психология дала миру немало оригиналь-
ных учений о природе психики, души и духа. Во многих от-
ношениях именно восточная наука выступила пионером в
описании и исследовании глубинных механизмов саморегуля-
ции психических состояний, утвердила приоритетность внут-
реннего развития личности по отношению к внешним формам
активности, постулировала гармонию внутреннего мира как
высшую цель и ценность человеческой жизни.

Существенное отличие западной и восточной психоло-
гических традиций состоит в том, что для последней харак-
терно повышенное внимание и требование к культуре психи-
ческой деятельности. "Активное функционирование этой не-
прерывной устойчивой и мощной тенденции, имевшей под
собой весьма действенную практическую основу (т.е. практику
психотренинга и психической саморегуляции), - отмечает
Н.В.Абаев применительно к китайской культуре, - с одной
стороны, давало твердые гарантии, что человек, полностью
освоивший ту или иную систему психотехники, сможет про-
дуцировать в себе определенный режим психической деятель-
ности, по, многим параметрам качественно отличающийся как
от его собственного психического состояния на исходной ста-
дии, так и от среднестатистических норм, которым подчи-
няется большинство индивидов, не занимающихся специаль-
ной тренировкой. С другой стороны, функционирование такой
традиции создавало достаточно специфическую сферу или
область человеческой деятельности, направленной на освоение
этих методов и приемов, что и дает нам основание выделить
особый пласт традиционной китайской культуры, который мы
называем культурой психической деятельности" [1; 5-6]. В
связи с этим, вероятно, уместно ввести понятие "культурный
субъект психической активности".
Более того, как подчеркивает этот же автор, если в за-
падной (европейской) культуре развитие психики рассматри-
вается преимущественно в контексте влияния на этот процесс
социокультурной среды, то, в частности, по отношению к Ки-
таю можно говорить о своеобразном автономном влиянии спе-
циально культивируемой системы психологического воспитания
человека на соцнально-экономтвские процессы, культуру об-
щества в целом.
По мнению специалистов, исследующих восточный
философско-психологический опыт, его специфика состоит,
прежде всего, в обращении к "сверх-личному". Если западные
теории понимают личностный рост скорее в смысле усиления
самости человека (возрастание автономности, самоопределе-
ния, самоактуализации и т.д.), то восточные учения ориенти-
рованы ни обнаружение у человеческого существа тенденции к
обретению более интгшного отношения с чем-то большим,
нежели индивидуальная самость.
, Д.Фейдимен и Р.Фрешер, рассматривая восточные
учения в ракурсе проблемы личностного роста, предлагают
различать две основные тенденции в определении человеком
смысла своего бытия. Если в соответствии с первой теиденци-

ей человек стремится быть центром мира и старается форми-
ровать и организовывать объекты и события вокруг себя, то с
точки зрения второй тенденции, он скорее добровольно под-
чиняет себя миру, становясь органической частью чего-то, что
он полагает большим, нежели он сам, находя в нем свое при-
станище. Эта вторая тенденция по-видимому более относится
к тем, кто уже достиг определенной степени самоопределения,
зрелости и самоактуализации. Развитие сильной автономной
личности и самодостаточности может быть предпосылкой для
этого второго типа роста [См. 276; 4-51. В результате выходит,
что "восток" как бы опережает "запад" по уровню развития
личности: он старше по своему историческому возрасту и
потому находится на более высокой стадии развития.
Вполне вероятно, чт-) у этой точки зрения найдется
немало оппонентов. Так, например, можно высказать альтер-
нативное предположение, что, наоборот, "запад" миновал ис-
торическую фазу растворения личного в "сверх-личном" и
теперь активно восстанавливает индивидуальную субъект-
ность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169