Будучи обусловлены внешними воздействи-
ями, психические процессы обусловливают поведение, опо-
средствуя зависимость поведения субъекта от объективных
условий" [225; 122]. Однако в другой своей работе он
утверждает, что психические процессы не имеют самостоя-
тельной линии развития, что они не "остаются только процес-
сами, совершающимися самотеком, а превращаются в созна-
тельно регулируемые действия или операции, которыми лич-
ность как бы овладевает и которые она направляет на реше-
ние встающих перед ней в жизни задач" [223; 6171.
Конечно, следует учесть, что каждое высказывание
предполагает свою конкретную научную цель и не может быть
унифицировано во всех отношениях. Так, например, не вызы-
вает возражений определение, которое дают функциям со-
знания К.А.Абульханова-Славская и А.В.Брушлинский отме-

чают: "Сознание осуществляет три взаимосвязанные функции
- регуляции самих психических процессов, регуляции отно-
шений субъекта к миру и регуляции деятельности как целост-
ного проявления субъекта" (2; 59j. Как видно, здесь понятия
сознания и субъекта имеют специфическое наполнение. Тер-
мин субъект без особых потерь может быть заменен словом
"человек", а сознание может пониматься именно как субъект-
ное ядро психического, личностного и деятельностного уров-
ней функционирования индивида.
Кроме того, нельзя сказать, что все противоречия
между категориями сознания, деятельности и субъекта раз и
навсегда могут быть в принципе разрешены. Так, психика и
есть, и становится субъектным образованием, она сама в себе
песет и в процессе развития постоянно воспроизводит в себе
новое качество субъектной активности. Если же различать в
системе психики субъектное ядро и периферию, то интерпре-
тация их структурно-функциональных и генетических связей
даст иную объяснительную модель.
Вместе с тем, если стратегическая задача исследования
состоит в разработке и внедрении субъектного подхода в пси-
хологии, то это, надо полагать, должно накладывать опреде-
ленное (внутреннее) "табу" в отношение различных смысло-
вых нагрузок, которые, в принципе, может "вынести" один и
тот же научный термин.
Онтологически ориентированный субъектный подход,
который пытался обосновать и ввести в психологию
С.Л.Рубинштейн, мягко говоря, не вызывал сочувствия в
"верхах" и приближенных к ним научных "кругах". В отече-
ственной науке советского периода, отмечает В.Э.Чудновский,
с самого начала была сильна тенденция механистического
детерминизма. "Концепция деятельного подхода, - продолжа-
ет он, - в рамках которой был выполнен целый ряд весьма
значимых для психологии исследований, не избежала влияния
этой тенденции. В свое время уже приходилось отмечать, что
отдельные ее положения ведут к стиранию границ между
внешним и внутренним, между объективным и субъективным,
к пониманию личности скорее как внутреннего момента дея-
тельности, чем ее субъекта" [305; 61.
Нетрудно предположить, что критическое острие этого
высказывания направлено в адрес научной школы, идейным
лидером которой выступает А.Н.Леонтьсе.
Полемизируя с С.Л.Рубинштейном по поводу форму-
лы "внешнее через внутреннее", А.Н.Лсонтьев полагал, что для

178

понимания внутреннею как личности- следует "... с самого
начала обернуть исходный тезис: внутреннее (субъект) дей-
ствует через внешнее и этим само себя изменяет. Положение
это имеет совершенно реальный смысл. Ведь первоначально
субъект жизни вообще выступает лишь как обладающий, если
воспользоваться выражением Энгельса, "самостоятельной си-
лой реакции", но эта сила может действовать только через
внешнее, а в этом внешнем и происходит ее переход из воз-
можности в действительность: ее конкретизация, ее развитие
и обогащение - словом, ее преобразования, которые суть пре-
образования и самого субъекта, ее носителя. Теперь, т.е. в
качестве преобразованного субъекта, он и выступает как пре-
ломляющий в своих текущих состояниях внешние воздей-
ствия" [141; 181-182].
Исходное для традиционной "марксистской" психоло-
гии положение о том, что детерминация внутренних измене-
ний осуществляется исключительно через изменение субъек-
том внешней социальной среды путем ее интериоризации,
присвоения и т.п., составляет лейтмотив вышеприведенного
высказывания. Однако, по этой же причине здесь утрачивает-
ся логическое звено, раскрывающее "спонтанейиую" природу
процесса развития того внутреннего, которое А.Н.Леонтьев
отождествлял с субъектом. Сам субъект для себя не выступает
целью, не является объектом, а скорее побочио-стихийным, не
целеполагаемым результатом взаимодействия внутреннего с
внешним.
Как полагает В.Э.Чудновский, общий акцент исследо-
ваний у А.Н.Лсонтьева делался на изучении человека как
объекта (в основном) общественного развития, что не могло
не сказаться на исследовании проблем "субъективности". "Это
проявлялось, в частности, в том, что имел место чрезмерный
акцент на заданности внешних воздействий, на роли присвое-
ния субъектом предметного мира, результатом которого
(присвоения) является возникновение сознания. Сущность
личности отождествлялась с интериоризированной внутрен-
ней деятельностью и понималась скорее как внутренний мо-
мент деятельности, чем как субъект деятельности. При таком
подходе развитие личности человека как субъекта оказыва-
лось вторичным по отношению к самодвижению его деятель-
ности в системе общественных отношений" [306;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169