Тем самым, якобы
удается преодолеть субстанциальный подход к человеку со
стороны его сущности. Однако остается вполне неясным, как
существо, изначально не обладающее сущностью, может суще-
ствовать и при этом еще "воспроизводить" в себе нечто, ему
изначально неприсущее.
Не менее противоречивым представляется и следую-
щий аспект проблемы сущности. Так, поскольку совокупность
конкретных общественных отношений не может мыслиться
как нечто неподвижное, застывше-окаменелое, то и сущность
конкретного индивида, погруженного в эти отношения, тоже
подвижна, представляет собой процесс. Но кто или что здесь
является субъектом, движ;1телем, кто или что задает внутрен-
нюю логику ее движения?
Оставаясь в рамках диамата и истмата, следует пола-
гать, что динамика сущности, а следовательно, и существова-
ния конкретного индивида, задается ему извне, со стороны
общества, а свобода при этом определяется способностью осо-
знать объективную необходимость такой изначальной зависи-
мости и признать себя в качестве существа, творчески вос-
производящего в индивидуальной форме жизнедеятельности
логику исторического самодвижения. Сам же процесс такого
воспроизведения объявляется необходимым, а следова тельно,
несущим в себе внутреннюю логику индивидуального суще-
ствования и развития человека.
Лишенный подобным образом собственной сущности,
"диаматсвский я истматовский" человек в принципе не отли-
чается от "гегелевского" человека, "подведомственного" Абсо-
лютной идее: и в том, и в другом случае подрывается в самой
своей основе его субъектная полноценность. Быть субъектом
здесь означает - быть заинтересованным и способным испол-
нителем программы исторического самовоспроизводства об-
щества или "сознательным средством" самореализадии неко-
торой исторической Идеи или Логики исторического разви-
тия. Против такого растворения эмпирического "я" (и.мрек) в
"соборном" сознании, как известно, выступил Г.Г.Шнет: "В
конце концов, хитро не "собор со всеми" держать, а себя иантн

мимо собора, найти себя в своей, имярековой свободе, а не со-
борной" {6, 116j.
Одним из первых развернуто представил проблему че-
ловека как субъекта в советской философии В.Копним, кото-
рый полагал, что изменение формы диалектического материа-
лизма следует связывать, прежде всего, с тенденцией возрас-
тания активности субъекта в ходе постижения им объек-
тивной реальности: человек не только познает предметы ре-
альности, но в своей практике создает новые, совершенно не
существующие в природе. В своих трудах он делал особое
ударение на том, что человек является не чем-то законченным,
созданным, а непрерывно самосозидающим себя в процессе
труда. Его история не запрограммирована, он сам ставит и
меняет цели своего бытия. Человек универсален и бесконечен,
он включает в себя, таким образом, всеобщие законы бытия,
делает их принципами своей деятельности [См. 212; 27].
Казалось бы онто-гносеологические акценты, расстав-
ленные П.В.Копниным, существенно расширяют границы
представления о человеческой субъектности как субстанциаль-
ном свойстве. При этом подчеркивается роль практики как
воплощенного единства субстанции и субъекта. Практическая
деятельность человека, по его мнению, является "...подлинным
выражением активности и самодеятельности субъекта, его
действительной связи с явлениями и процессами объективно-
го мира. В ней, в человеческой практике, воплощено единство
субстанции и субъекта, она и субстанция, поскольку в ней
дана ппирода во всей ее объективности и конкретности, и
субъект, ведущий к реальным изменениям форм природы"
(120; 981.
Следует, между тем, обратить внимание на опасность
делегирования самой практике роли субстанции-субъекта,
подчиняющего себе реального, действительного, конкретного
индивида и использующего его в качестве средства самораз-
вертывания. Такого рода практика вполне может конкуриро-
вать с гегелевской Абсолютной идеей или марксовым истори-
чески необходимым в их детерминирующей мощи по отноше-
нию к индивиду.
Это опасение усиливается, если принять во внимание
следующее утверждение П.В.Копнина: "В единстве субъекта
и объекта в практике активной стороной выступает субъект,
а определяющей - объект. Сама деятельность субъекта и его
активность содержательно обусловлены ceoucmea.mi и законо-
мерностями объекта, ранее постшнутьши человеком. Послед-

11- 83

ний действует и в мысли и в практике по законам объективной
реальности" [Там же; 98-99].
Как же соотнести утверждение о человеке, который
"сам ставит и меняет цели своего бытия", с утверждением о
том, что активность субъекта определяется объектом?
Во-первых, не следует, отождествлять категорию объ-
екта с категорией материи. Объект есть порождение субъекта,
а не наоборот. Объект есть та часть бытия, которая субъек-
тивно значима для человека. Исчезает значимость - исчезает
и объект. Подобную точку зрения разделяют В.Ф.Кузьмин,
ВЛ.Лекторский, А.П.Шептулин, и др. современные фило-
софы, подчеркивая при этом, что понятие объекта может
иметь смысл только в отношении субъекта, хотя существова-
ние действительности в фор"е объекта не зависит от субъек-
та. Другие же исследовали полагают необходимым отождест-
влять категории объекта и объективной реальности, ссылаясь
при этом на высказывание В.И.Ленина о том, что "объект
существует независимо от субъекта" и отражается более или
менее правильно в его сознании [См.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169