Поэтому любая биография, скажем, Гит
лера или Сталина оставляет у читателя чувство неудовлетворённости, ощу
щение недосказанности, незавершённости. Отсюда ожидание какого-то ново
го неизвестного факта, который наконец все разъяснит, позволит расстави
ть все на свои места. Неудивительно, что всякий вновь открываемый факт об
ретает сенсационный характер. Спрос порождает предложение: потому так ч
асто подобного рода документальные факты оказываются изделиями любите
лей поживиться на фальшивках. К этому примешиваются порой и нечистоплот
ные политические расчёты.
Объективные предпосылки такого состояния дел объясняются серией реаль
ных причин. Тоталитарная диктатура немыслима без культа вождя. Пьедеста
лом культа всегда служат мифы и легенды. Тем более что подлинное прошлое
диктаторов, часто бесцветное или преступное, не годится для закладки фун
дамента культа.
Вожди должны соответствовать мессианским ожиданиям масс, необходимо н
екое таинство явления. Поэтому новоявленному мессии лучше всего возник
нуть из туманности, сверкнув подобно комете. Не случайно так тщательно о
берегались от постороннего глаза или просто ликвидировались источники
, связанные с происхождением диктаторов, со всем периодом их жизни до «яв
ления народу», физически уничтожались люди, которые слишком многое знал
и. Особенно рьяно такую стратегию «выжженной земли» вокруг себя проводи
л Гитлер. Это создаёт благодатную почву для всякого рода домыслов и измы
шлений. Ситуация усугубляется тем, что в условиях тоталитарных режимов и
процесс принятия решений, и личная жизнь диктаторов окутаны ещё более п
лотной пеленой секретности.
Так возникает соблазн для двух типов интерпретации, в принципе родствен
ных, несмотря на внешнюю противоположность. Первый из них крайне упрощён
ный, на основе элементарной рационализации мотивов во многом аномально
й личности; второй Ч перенесение поисков в область подсознательного ил
и даже оккультного.
Автору этой биографии Гитлера удалось счастливо избежать и той, и другой
крайности. Его книга уникальна по глубине проникновения в мотивацию пов
едения и деятельности Гитлера, представлявших собой причудливую смесь
самого беспринципного оппортунизма и безоглядной решимости, именно эт
о и должно привлечь многих читателей, которых едва ли удовлетворит прост
ая сводка фактов.
Это не значит, что Фест не дорожит фактами. Фактологическая основа его мо
нографии поистине фундаментальна, но главное для него все же не описание
, а понимание. Стремление добиться целостного изображения исследуемого
персонажа обусловило структуру книги. Её концептуальный каркас образу
ют авторские размышления, вписывающие биографию индивида в контекст эп
охи и всемирной истории вообще. Прочность и даже известное изящество кон
струкции достигаются ажурной вязью авторских суждений, тонких замечан
ий, сравнений, пронизывающих объёмистый труд буквально насквозь и орган
ично, без каких-либо потуг, поддерживающих его высокий концептуальный у
ровень.
Хотя в центре монографии Феста Ч личность Гитлера, его внутренний мир, м
отивация поведения и поступков, отправным пунктом исследования являет
ся эпоха. Именно от эпохи к личности, таков путь исследователя, отмечающе
го, что «по своим индивидуальным параметрам Гитлер действительно лишь с
трудом может привлечь к себе наш интерес Ч его личность на протяжении в
сех этих лет остаётся удивительно бледной и невыразительной».
Можно сказать, что масштаб личности нацистского фюрера зависит не столь
ко от внутреннего, сколько от внешнего наполнения. Он представлял собой
своего рода оболочку, которую подобно воздушному шару наполняли испаре
ния духа времени. «Только в контакте с эпохой, Ч подчёркивает Фест, говор
я о личности Гитлера, Ч она обретает свою напряжённость и притягательн
ость». «Жизнь Гитлера не стоило бы ни описывать, ни интерпретировать, есл
и бы в ней не проявились надличностные тенденции и взаимоотношения, если
бы его биография не была на всём своём протяжении одновременно и сколко
м биографии эпохи».
Исторической фигурой Гитлер стал, оказавшись средоточием чаяний, опасе
ний и обид широких массовых слоёв, «благодаря уникальному совпадению ин
дивидуальных и всеобщих предпосылок, благодаря с трудом поддающейся ра
сшифровке связи, в которую вступил этот человек со временем и время с эти
м человеком». В сущности, книга Феста и является довольно удачной попытк
ой её расшифровать. Как раз такая связь и взаимозависимость, по мысли Фес
та, «лишает почвы любого рода утверждения по поводу каких-то сверхъесте
ственных способностей Гитлера. Не демонические, а типичные, так сказать,
„нормальные“ черты и облегчили главным образом ему путь».
Фест отвергает концепции, трактующие Гитлера с точки зрения принципиал
ьного противопоставления его личности эпохе: «Он был не столько великим
противоречием своего времени, сколько его отражением Ч то и дело сталки
ваешься тут со следами некой скрытой тождественности». В нём, как пишет Ф
ест, «сфокусировалась мощнейшая тенденция времени, под знаком которой с
тояла вся первая половина века».
Действительно, Гитлер явился порождением эпохи, которая оказалась антр
актом между двумя мировыми войнами и была неразрывно связана с ними. За и
сключением короткой передышки в 1924-1929 гг. мир содрогался в конвульсиях пол
итических, социальных, экономических потрясений и глобальных войн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138