И отнюдь не неопровержимос
ть его аргументации, непоразительная острота его лозунгов и образов пле
няли их, а то чувство собственного опыта, совместных страданий и надежд, к
оторое потерпевший крушение буржуа Гитлер умел вызывать у тех, кто оказа
лся вдруг в окружении таких же бед, Ч их сводила вместе идентичность их а
грессивных настроений. Отсюда в значительной мере родом и его особая хар
изма, неотразимая по смеси одержимости, демонии предместий и причудливо
слипшейся с ними вульгарности. В нём оправдались слова Якоба Буркхардта
, что история подчас любит сосредоточиваться в одном человеке, которому
потом внимает весь мир. Время и люди, говорит он, вступают в великие, таинс
твенные расчёты.
Правда, «секрет», которым владел Гитлер, был, как и все его так называемые
инстинкты, плотно пронизан рациональными соображениями. И пришедшее уж
е в раннюю пору осознание своих медиумических способностей никогда не п
обуждало его отказываться от расчёта на психологию масс. Есть серия сним
ков, показывающая его в позах, которые отвечают утрированному стилю того
времени. Кое в чём они покажутся смешными, но всё же в первую очередь они с
видетельствуют о том, насколько его демагогический гений стал результа
том заучивания, повторения и работы над ошибками.
И тот особый стиль, который он уже с ранней поры начал вырабатывать для св
оих выходов, тоже диктовался психологическими соображениями и отличал
ся от традиционного проведения политических собраний в первую очередь
своим театральным характером: широковещательно призывая с помощью аги
тгрузовиков и кричащих плакатов «на большой публичный гигантский мити
нг», он изобретательно соединяет постановочные элементы цирка и оперно
го театра с торжественным церемониалом церковно-литургического ритуа
ла. Вынос знамён, музыка маршей и приветственные возгласы, песни, а также в
новь и вновь звучащие крики «хайль!» создают своим нагнетающим напряжен
ием обрамление для большой речи фюрера и тем самым уже заранее впечатляю
ще придают ей характер благовестия. Постоянно совершенствовавшиеся, пр
еподававшиеся на ораторских курсах и распространявшиеся письменными и
нструкциями правила проведения мероприятий не оставляют вскоре без вн
имания ни единой детали, и уже в это время проявляется склонность Гитлер
а не только определять крупные, направляющие линии тактики партии, но и п
ристально интересоваться даже мелкими, детальными вопросами. Он сам как
-то проверил акустику всех главных мюнхенских залов, где проводились со
брания, дабы установить, требует ли «Хаккерброй» большего напряжения го
лосовых связок нежели «Хофбройхауз» или «Киндлькеллер», он проверял ат
мосферу, вентиляцию и тактическое расположение помещений. Общие указан
ия предусматривали, чтобы зал был, как правило, небольшим и по меньшей мер
е на треть заполнен своими. Чтобы снять впечатление о мелкобуржуазном ха
рактере движения, о его принадлежности к среднему сословию и завоевать д
оверие рабочих, Гитлер одно время ведёт среди своих сторонников «борьбу
с отутюженной складкой» и посылает их на митинги без галстуков и воротни
чков, а иных, дабы выведать тематику и тактику противников, он направляет
на организуемые теми курсы Подготовки
Tischgespraeche, S. 261 f., где Гитлер приводит целый набор св
оих тактических ходов и уловок. См. также: Hitler A. Mein Kampf, S. 559 f.; Heiden К. Geschichte, S. 28.
.
Начиная с 1922 года, он все чаще прибегает к тому, чтобы проводить в один вече
р серии из восьми, а то и двенадцати митингов, на каждом из которых он был о
бъявлен в качестве главного докладчика, Ч такой метод соответствовал е
го комплексу толпы, равно как и его тяге к повторяемости, а также отвечал м
аксиме массированных пропагандистских выступлений: «За чем сегодня де
ло и что должно быть решено, Ч заявит он в это время, Ч так это создание и
организация одного единого, все возрастающего массового митинга, митин
га из одних протестов, в залах и на улицах… Не духовное сопротивление, нет
, а жгучую волну упорства, возмущения и ожесточённого гнева нужно нести в
наш народ!» Один очевидец, побывавший на организованных Гитлером серийн
ых собраниях в мюнхенской пивной «Левенброй», рассказывает следующее:


«На скольких политических с
обраниях бывал я уже в этом зале. Но ни в годы войны, ни в революцию меня не о
бдавало уже при входе таким горячим дыханием гипнотического массового
возбуждения. Свои боевые песни, свои флаги, свои символы, своё приветстви
е, Ч отметил я, Ч похожие на военных распорядители, лес ярко-красных фла
гов с чёрной свастикой на белом фоне, удивительнейшая смесь солдатского
и революционного, национал-социалистического и социального Ч то же и с
реди слушателей: преобладает катящееся вниз по наклонной плоскости сре
днее сословие, все его слои Ч будет ли оно здесь спаяно воедино?.. Бегут ча
сы, непрерывно гремят марши, выступают с короткими речами унтерфюреры. К
огда же появится он? Не могло же произойти что-то непредвиденное? Никто не
в силах описать то лихорадочное состояние, которое разливается в этой а
тмосфере. Вдруг какое-то движение у входа сзади. Звучат команды. Оратор на
сцене прерывается на полуслове, все вскакивают с мест с криками „хайль!“
среди кричащей массы и кричащих знамён тот, кого ждали, со своей свитой, бы
стрыми шагами и с застывшей поднятой правой рукой проходит к эстраде. Он
прошёл совсем близко от меня, и я видел Ч это был совсем другой человек, ч
ем тот, кого я то тут, то там встречал в частных домах»
Mueller К.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138