но Ч как почти всегда Ч казалось, ч
то целью всех его планов, тактических ходов и приказов и была сама эта раз
нузданная и помпезная пропагандистская акция, чья буйная драматургия ч
уть ли не непременно ассоциировалась у него с понятием непревзойдённос
ти. Как это уже бывало, он запланировал на 27 сентября одновременное провед
ение четырнадцати массовых собраний, чтобы самолично раздувать на них н
акалённые до предела страсти. Правда, последующие намерения «Кампфбунд
а» не вызывали сомнений Ч они имели своей целью освобождение «от кабалы
и позора», поход на Берлин, установление национальной диктатуры и устра
нение «проклятых внутренних врагов», как заявил об этом ещё три недели н
азад, 5 сентября, сам Гитлер: «Или марширует Берлин и доходит до Мюнхена, ил
и марширует Мюнхен и доходит до Берлина! Не может быть сосуществования б
ольшевистской Северной Германии и проникнутой национальным духом Бава
рии» Цит. по
: Boepple E. Op.ot. S. 187.
. Но какие планы он в тот момент преследовал, собирался ли он, в частн
ости, устроить путч или снова только хотел поговорить о нём, так и осталос
ь до сих пор неясным; многое указывает на то, что свои дальнейшие решения о
н собирался принимать в зависимости от произведённого им эффекта, от нас
троений и пыла толпы и хотел, примечательным образом преувеличивая силу
средств пропаганды, вынудить путём воодушевления масс государственную
власть к действиям. «Из бесконечных словесных баталий», Ч заявил он в вы
ступлении на упомянутом собрании, Ч вырастет новая Германия; во всяком
случае, до всех членов «Кампфбунда» был в строго конфиденциальном поряд
ке доведён приказ, запрещавший им покидать Мюнхен и содержавший кодовое
слово на предмет их всеобщей мобилизации.
Однако мюнхенское правительство, загнанное в угол непрерывными слухам
и о путче, недоверием к «марксистскому» правительству рейха и некоторым
и специфичными для Баварии чувствами вражды и изоляционистскими устре
млениями, упредило Гитлера. Без какого-либо предварительного оповещени
я премьер-министр фон Книллинг объявил 26 сентября о введении чрезвычайн
ого положения и назначил, как это имело уже место в 1920 году, Густава фон Кар
а верховным государственным комиссаром с диктаторскими полномочиями.
И хотя Кар заявил, что готов к сотрудничеству с «Кампфбундом», он одновре
менно предупредил Гитлера, что не потерпит, как он сказал, никаких «откло
нений», и запретил для начала все четырнадцать запланированных собрани
й. Вне себя от гнева, впав в состояние одного из тех многократно описанных
прежде припадков, когда он своими тирадами и криками ярости доводил себя
чуть ли не до своего рода помешательства, Гитлер пригрозил революцией и
кровопролитием, но это не произвело на Кара никакого впечатления. Ещё вч
ера Гитлер видел себя в качестве главы «Кампфбунда» Ч самого сильного и
сплочённого боевого формирования, равноправным партнёром государстве
нной власти, и вот Кар вновь низвёл его до роли её объекта. На какое-то мгно
вение он, кажется, уже решился пойти на восстание. И только в течение ночи
Рем, Пенер и Шойбнер-Рихтер сумели отговорить его от этого намерения.
А ход событий и без того уже давно опередил намерения Гитлера. За это врем
я в Берлине под председательством президента страны Эберта прошло засе
дание кабинета, на котором было обсуждено создавшееся положение. Слишко
м уж часто говорил фон Кар и раньше о «баварской миссии по спасению отече
ства», не скрывая, что под этим он понимает не что иное как свержение респу
блики, установление режима господства консерваторов и широкую самосто
ятельность для Баварии, а также возврат к монархии, чтобы его новая должн
ость не вызывала совершенно понятных опасений. На фоне отчаянно бедстве
нного положения страны, чьё денежное обращение было разрушено, а экономи
ка в значительной степени подорвана, перед лицом роста коммунистическо
го влияния в Саксонии и Гамбурге, сепаратистских устремлений на западе и
ускользания власти из рук центрального правительства, мюнхенские собы
тия, действительно, могли послужить сигналом для общего краха.
В этой драматической, смутной ситуации будущее страны зависело от рейхс
вера. Правда, его главнокомандующий генерал фон Сект сам был предметом р
аспространённых ожиданий диктатуры справа. Его необыкновенно впечатля
ющее появление с явно рассчитанным на показной эффект опозданием и его х
олодная самоуверенность показали возбуждённым участникам заседания к
абинета, кто является подлинным носителем власти. На вопрос Эберта, на чь
ей стороне стоит в этот нелёгкий час рейхсвер, он ответил: «Рейхсвер, госп
один рейхспрезидент, стоит за мной» Ч и тем самым дал на мгновение одноз
начно понять, как обстоит дело с властью в действительности. Но в то же вре
мя, когда в этот же день было принято заявление о чрезвычайном положении
в стране и о передаче ему исполнительной власти на всей территории рейха
, Сект выразил Ч хотя бы формально Ч свою лояльность по отношению к поли
тическим инстанциям
Правда, сначала исполнительная власть была передана минис
тру по делам рейхсвера Геслеру, и только в ночь с 8 на 9 ноября 1923 года, после и
звестий о гитлеровском путче в Мюнхене, уже и официально непосредственн
о Секту; но это была не более, чем попытка при помощи некой конструкции зам
аскировать реальное разделение власти и, собственно говоря, бессилие по
литических инстанций. Нет никакого сомнения в том, что Сект и рейхсвер ос
уществляли высшую власть, пока 24 февраля 1924 года не отменили чрезвычайное
положение, и это, в частности, выражалось и в том, что они взяли в свои руки к
онтроль за проведением политических и экономических мер по борьбе с инф
ляцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138