ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Он сам без колебания прибегал к кощунственному использован
ию «моего Господа и Спасителя» в порывах своей антисемитской ненависти:
«С безграничной любовью перечитываю я как христианин и человек то место
, которое возвещает нам, как Господь наконец решился и взялся за плеть, даб
ы изгнать ростовщиков, это гадючье и змеиное отродье, из храма! Но какой ти
танической была борьба за этот мир, против еврейской отравы, это я вижу се
годня, две тысячи лет спустя, в том потрясающем факте, что расплачиваться
ему пришлось своей кровью на кресте»
После приведённых здесь слов в стенограмм
е указано: «Сильное оживление в зале». Из выступления 12 апреля 1922 года, цит. п
о: Boepple E. Op. cit. S. 20.
.
Однообразию в построении его речей соответствовала и монотонность эмо
ционального напряжения, и никто не знает, что там было фиксацией личност
ного, а что Ч психологическим расчётом. И всё же чтение его даже отредакт
ированных речей того времени даёт определённое представление о той нар
котической неистовости, с которой он превращал переполнявшие его много
численные затаённые обиды в одни и те же жалобы, обвинения и клятвы: «Есть
только упорство и ненависть, ненависть и снова ненависть!» Ч воскликнул
он как-то; снова он использовал принцип дерзкого поворота, бросая во весь
голос среди униженной, растерянной нации клич ненависти к врагам, Ч как
он признавался, его прямо неудержимо тянуло делать это
Цит. по: Heiden К. Geschichte, S. 27; см. также р
ечь, произнесённую 10 апреля 1923 года. Цит. по: Boepple Е. Op. cit. S. 42.
. Нет ни одной его речи, где бы не было преисполненных самоувереннос
ти широковещательных обещаний: «Когда мы придём к рулю, мы будем упорным
и, как буйволы!», Ч со страстью восклицает он, причём, как отмечается в отч
ёте об этом собрании, пожинает горячие аплодисменты. Для освобождения, в
ещал он, мало одной разумной и осторожной политики, мало добросовестност
и и усердия людей, «чтобы стать свободным, нужны гордость, воля, упорство,
ненависть и снова ненависть!». В своей не знающей удержу тяге к преувелич
ению он видит повсюду, во всех текущих делах, работу гигантской коррупци
и, и всеобъемлющую стратегию государственной измены, а за каждой нотой с
оюзников, за каждой речью во французском парламенте наличие все того же
врага человечества.
Запрокинув голову и вытянув вперёд руку, с обращённым вниз вздрагивающи
м указательным пальцем, Ч столь характерная для него поза, Ч он, местны
й баварский агитатор курьёзного покроя, бросал в своём подобно трансу со
стоянии опьянения собственной риторикой вызов не только правительству
и ситуации в стране, но и, ни много ни мало, всему миропорядку: «Нет, мы ниче
го не простим, наше требование Ч месть!»
Baynes N. Н. The Speeches of Adolf Hitler. Vol. 1. P. 107; Phelps R. H. In: VJHfZ, 1963, H. 3, S. 299.
.
Он не обладает чувством юмора и с презрением относится к считавшемуся см
ертельным воздействию смеха. Он ещё не овладел императорскими жестами б
олее поздних лет, а поскольку над ним довлеет чувство оторванности худож
ника от масс, то нередко старается показать себя нарочито простонародны
м. Тогда он салютует своим слушателем поднятой кружкой с пивом либо утих
омиривает вызванное им же возбуждение неуклюжими призывами «Тише! Тише!
». Да и людей привлекают на его выступления скорее театральные, нежели по
литические мотивы Ч во всяком случае, из десятков тысяч тех, кто приходи
т его слушать, в начале 1922 года только шесть тысяч являются официально чле
нами партии. Как зачарованные, не отрывая глаз, глядят на него люди, уже по
сле первых его слов звон пивных кружек обычно утихает, нередко он говори
т в благоговейной тишине, лишь время от времени прерываемый взрывами апл
одисментов Ч словно тысячи камешков обрушиваются вдруг на барабан, как
образно написал один из очевидцев. Наивно и со всей жадностью «засидевше
гося» Гитлер наслаждается этой суетой и сознанием того, что он находится
в фокусе всеобщего внимания: «Когда вот так проходишь через десять зало
в, Ч говорит он своему окружению, Ч и всюду люди приветствуют тебя Ч ве
дь это же возвышенное чувство». Нередко он заканчивает свои выступления
произнесением клятвы верности, которую участники собрания должны повт
орять вслед за ним, или же, вперив глаза в потолок зала, хрипло, срывающимс
я от страсти голосом скандирует: «Германия! Германия! Германия!», пока то ж
е не начинает хором повторять весь зал, и это скандирование переходит в п
огромные боевые песни, с которыми все затем обычно проходят по ночным ул
ицам, Гитлер сам потом сознаётся, что после своих речей он, как правило, бы
л «мокрый, хоть выжимай, и терял я в весе по два-три кило», а промокшая гимна
стёрка «после каждого собрания окрашивала его бельё в синий цвет»
Tischgespraeche, S. 451; см. т
акже: Heiden К. Geschichte, S. 109. Относительно следующей реплики Гитлера см.: Hitler A. Mein Kampf, S. 522.
.
Два года понадобится ему, по его собственным словам, прежде чем он освоит
все средства пропагандистского успеха и почувствует себя «мастером эт
ого искусства». Не без основания потом будут говорить, что он первым прим
енил методы американский рекламы и, связав их со своей собственной агита
торской фантазией, превратил их в наиболее изобретательную к тому време
ни концепцию политической борьбы. Может быть, и впрямь прав журнал «Вель
тбюне», назвавший его позднее учеником великого Барнума, однако тот насм
ешливый тон, с каким журнал провозгласил своё открытие, говорит о высоко
мерной отсталости последнего. Ошибка весьма многих самонадеянных совр
еменников как слева, так и справа, состояла в том, что они путали техническ
ие приёмы Гитлера с его планами и из вызывавших насмешку средств делали
вывод, что столь же смешными являются и его цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
ию «моего Господа и Спасителя» в порывах своей антисемитской ненависти:
«С безграничной любовью перечитываю я как христианин и человек то место
, которое возвещает нам, как Господь наконец решился и взялся за плеть, даб
ы изгнать ростовщиков, это гадючье и змеиное отродье, из храма! Но какой ти
танической была борьба за этот мир, против еврейской отравы, это я вижу се
годня, две тысячи лет спустя, в том потрясающем факте, что расплачиваться
ему пришлось своей кровью на кресте»
После приведённых здесь слов в стенограмм
е указано: «Сильное оживление в зале». Из выступления 12 апреля 1922 года, цит. п
о: Boepple E. Op. cit. S. 20.
.
Однообразию в построении его речей соответствовала и монотонность эмо
ционального напряжения, и никто не знает, что там было фиксацией личност
ного, а что Ч психологическим расчётом. И всё же чтение его даже отредакт
ированных речей того времени даёт определённое представление о той нар
котической неистовости, с которой он превращал переполнявшие его много
численные затаённые обиды в одни и те же жалобы, обвинения и клятвы: «Есть
только упорство и ненависть, ненависть и снова ненависть!» Ч воскликнул
он как-то; снова он использовал принцип дерзкого поворота, бросая во весь
голос среди униженной, растерянной нации клич ненависти к врагам, Ч как
он признавался, его прямо неудержимо тянуло делать это
Цит. по: Heiden К. Geschichte, S. 27; см. также р
ечь, произнесённую 10 апреля 1923 года. Цит. по: Boepple Е. Op. cit. S. 42.
. Нет ни одной его речи, где бы не было преисполненных самоувереннос
ти широковещательных обещаний: «Когда мы придём к рулю, мы будем упорным
и, как буйволы!», Ч со страстью восклицает он, причём, как отмечается в отч
ёте об этом собрании, пожинает горячие аплодисменты. Для освобождения, в
ещал он, мало одной разумной и осторожной политики, мало добросовестност
и и усердия людей, «чтобы стать свободным, нужны гордость, воля, упорство,
ненависть и снова ненависть!». В своей не знающей удержу тяге к преувелич
ению он видит повсюду, во всех текущих делах, работу гигантской коррупци
и, и всеобъемлющую стратегию государственной измены, а за каждой нотой с
оюзников, за каждой речью во французском парламенте наличие все того же
врага человечества.
Запрокинув голову и вытянув вперёд руку, с обращённым вниз вздрагивающи
м указательным пальцем, Ч столь характерная для него поза, Ч он, местны
й баварский агитатор курьёзного покроя, бросал в своём подобно трансу со
стоянии опьянения собственной риторикой вызов не только правительству
и ситуации в стране, но и, ни много ни мало, всему миропорядку: «Нет, мы ниче
го не простим, наше требование Ч месть!»
Baynes N. Н. The Speeches of Adolf Hitler. Vol. 1. P. 107; Phelps R. H. In: VJHfZ, 1963, H. 3, S. 299.
.
Он не обладает чувством юмора и с презрением относится к считавшемуся см
ертельным воздействию смеха. Он ещё не овладел императорскими жестами б
олее поздних лет, а поскольку над ним довлеет чувство оторванности худож
ника от масс, то нередко старается показать себя нарочито простонародны
м. Тогда он салютует своим слушателем поднятой кружкой с пивом либо утих
омиривает вызванное им же возбуждение неуклюжими призывами «Тише! Тише!
». Да и людей привлекают на его выступления скорее театральные, нежели по
литические мотивы Ч во всяком случае, из десятков тысяч тех, кто приходи
т его слушать, в начале 1922 года только шесть тысяч являются официально чле
нами партии. Как зачарованные, не отрывая глаз, глядят на него люди, уже по
сле первых его слов звон пивных кружек обычно утихает, нередко он говори
т в благоговейной тишине, лишь время от времени прерываемый взрывами апл
одисментов Ч словно тысячи камешков обрушиваются вдруг на барабан, как
образно написал один из очевидцев. Наивно и со всей жадностью «засидевше
гося» Гитлер наслаждается этой суетой и сознанием того, что он находится
в фокусе всеобщего внимания: «Когда вот так проходишь через десять зало
в, Ч говорит он своему окружению, Ч и всюду люди приветствуют тебя Ч ве
дь это же возвышенное чувство». Нередко он заканчивает свои выступления
произнесением клятвы верности, которую участники собрания должны повт
орять вслед за ним, или же, вперив глаза в потолок зала, хрипло, срывающимс
я от страсти голосом скандирует: «Германия! Германия! Германия!», пока то ж
е не начинает хором повторять весь зал, и это скандирование переходит в п
огромные боевые песни, с которыми все затем обычно проходят по ночным ул
ицам, Гитлер сам потом сознаётся, что после своих речей он, как правило, бы
л «мокрый, хоть выжимай, и терял я в весе по два-три кило», а промокшая гимна
стёрка «после каждого собрания окрашивала его бельё в синий цвет»
Tischgespraeche, S. 451; см. т
акже: Heiden К. Geschichte, S. 109. Относительно следующей реплики Гитлера см.: Hitler A. Mein Kampf, S. 522.
.
Два года понадобится ему, по его собственным словам, прежде чем он освоит
все средства пропагандистского успеха и почувствует себя «мастером эт
ого искусства». Не без основания потом будут говорить, что он первым прим
енил методы американский рекламы и, связав их со своей собственной агита
торской фантазией, превратил их в наиболее изобретательную к тому време
ни концепцию политической борьбы. Может быть, и впрямь прав журнал «Вель
тбюне», назвавший его позднее учеником великого Барнума, однако тот насм
ешливый тон, с каким журнал провозгласил своё открытие, говорит о высоко
мерной отсталости последнего. Ошибка весьма многих самонадеянных совр
еменников как слева, так и справа, состояла в том, что они путали техническ
ие приёмы Гитлера с его планами и из вызывавших насмешку средств делали
вывод, что столь же смешными являются и его цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138