В своём беспокойстве, они шли в НСДАП, которая была
не чем иным, как политической организацией их собственной растерянност
и, обретшей развязные замашки. И в этой связи получает своё объяснение то
т парадокс, что их тяга к порядку и добрым нравам, к верности и вере находи
ла, как они это чувствовали, самое лучшее понимание именно у проникнутых
духом авантюризма представителей партии Гитлера с их во многих отношен
иях тёмным и необычным жизненным фоном. «Он сравнил довоенную Германию,
где царили только порядок, чистота и пунктуальность, с нынешней революци
онной Германией», Ч говорится в одном из отчётов о ранних выступлениях
Гитлера; вот к этому-то внушённому нации инстинкту правил и дисциплины, л
ибо принимавшему мир упорядоченным, либо не принимавшему его вообще, и о
бращался при все более возраставшем одобрении этот начинающий демагог,
называя республику отрицанием немецкой истории и немецкого естества, о
тождествляя её с духом делячества и карьеризма, в то время как большинст
во хочет «мира, но никак не свинарника»
Из выступления 20 апреля 1923 года, цит. по
:Boepple E. Op. cit. S. 54 и др.; см. также: Phelps R. H. In:VJHfZ, 1963, H.3.S. 301.
.
Актуальные лозунги поставлялись Гитлеру инфляцией, которая хотя ещё и н
е приняла тех невиданных причудливых форм, как это будет летом 1923 года, но в
сё же привела практически к экспроприации значительной части среднего
сословия. Уже в начале 1920 года марка упала до одной десятой своей довоенно
й стоимости, а два года спустя она составляла одну сотую («пфенниговая ма
рка») её прежнего курса. Государство, задолжавшее со времён войны 150 милли
ардов марок и видевшее во все ещё продолжавшихся переговорах о репараци
ях приближение новых тягот, освобождалось таким образом от своих обязат
ельств, это же касалось и всех других должников; для заёмщиков кредитов, к
оммерсантов, промышленников, в том числе и в первую очередь для почти пол
ностью освобождённых от налогов и производивших продукцию с минимальн
ыми затратами на заработную плату экспортных предприятий, инфляция был
а благом, так что они не были лишены заинтересованности в дальнейшем рас
стройстве денежного обращения и, по крайней мере в общем, не предпринима
ли ничего для его нормализации. С помощью дешёвых денег, которые в услови
ях их прогрессирующего обесценивания возвращались назад во много раз е
щё более дешёвыми, эти люди безудержно и беспрепятственно спекулировал
и в ущерб национальной валюте. Проворные дельцы в течение всего нескольк
их месяцев сколачивали сказочные состояния и создавали почти из ничего
мощные экономические империи, которые провоцировали тем более отрицат
ельную реакцию, потому что их создание шло рука об руку с обнищанием и про
летаризацией целых общественных групп, владельцев долговых обязательс
тв, рантье и мелких вкладчиков, не имевших вещественной собственности.
Смутное ощущение взаимосвязи между этими фантастическими карьерами ка
питалистов и массовым обнищанием породило у пострадавших такое чувств
о, что они подвергаются социальному издевательству, и это чувство перехо
дило в неослабевающее ожесточение. Сильные антикапиталистические наст
роения веймарской поры не в последнюю очередь вытекают именно отсюда. Но
столь же чреватым последствиями было и впечатление, что государство, ко
торое в традиционном представлении продолжало существовать как бескор
ыстный, справедливый и интегрирующий институт, само выступило с помощью
инфляции злостным банкротом по отношению к своим гражданам. На маленьки
х людей с их строгими взглядами на порядок Ч а именно они и оказались гла
вным образом разорёнными Ч это открытие подействовало, может быть, ещё
более опустошающе, нежели потеря их скромных сбережений, и уж во всяком с
лучае мир, где они жили в строгости, довольстве и осмотрительности, рухну
л для них под такими ударами безвозвратно. Продолжавшийся кризис толкал
их на поиск голоса, которому они бы вновь поверили, и воли, за которой бы он
и могли пойти. И едва ли не все несчастья республики и заключались как раз
в том, что она не сумела откликнуться на эту потребность. Ведь феномен заж
игающего массы Гитлера-агитатора лишь частично объясняется его необыч
ным, дополнявшимся и умножавшимся различными трюками ораторским даром
Ч не менее важной была и та тонкая чувствительность, с которой он улавли
вал эти настроения ожесточившегося обывателя и умел соответствовать е
го чаяниям; и в этом он сам видел подлинный секрет большого оратора: «Он вс
егда так отдаётся широкой массе, что чувствует, как отсюда у него появляю
тся именно те слова, которые нужны, чтобы дойти до сердца слушателей»
Hitler A. Mein Kampf, S. 527.
.
В принципе это были, на индивидуальном уровне, снова те же комплексы и нег
ативные эмоции, которые ему, несостоявшемуся студенту академии, уже дове
лось пережить, Ч страдания при виде реальности, одинаково противоречив
шей и его сокровенным желаниям, и его жизненным воззрениям. Без этого сов
падения индивидуально Ч и социально-патологической ситуации восхожд
ение Гитлера к представлявшейся столь магической власти над душами и ум
ами было бы немыслимо. То, что в тот момент переживала нация Ч череда спад
авших чар, крах и деклассирование, равно как и поиск виноватого и объекта
для ненависти, Ч он пережил уже давно; уже с тех пор у него были и причины,
и поводы, и он знал формулы, знал виновников Ч вот это-то и придавало его с
воеобразной конструкции сознания настолько типичный характер, что люд
и, как наэлектризованные, узнавали в нём себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138