Проводник открыл дверь вагона, чтобы пассажиры могли выйти, а для тех, кто собирался ехать дальше, но решил немного размять ноги и проветриться, он сообщил, что стоянка продлится полчаса.
Кристина вышла в числе последних, подозвала носильщика, чтобы тот взял ее поклажу, и в его сопровождении направилась к стоянке местных экипажей. Там она наняла двуколку, которая по короткому трактовому ответвлению доставила ее со станции Сельта на собственно Сельту. Таможенный досмотр при въезде на Грань оказался чистой формальностью, загруженные работой таможенники даже не стали ни о чем расспрашивать Кристину, – увидев в экипаже молодую девушку, которая выглядела слишком невинно, чтобы быть контрабандисткой, они велели быстрее проезжать и не задерживать движения.
В городе Вильяреаль, столице Сельты, был ранний вечер. Кристина сняла номер в не слишком роскошной, но вполне приличной гостинице под претенциозной вывеской «Райские кущи» и спросила у хозяина, не останавливался ли у него на днях человек по имени Жером Ласлан.
– Есть у меня такой постоялец, – подтвердил хозяин. – Приехал вчера утром.
– Сейчас он в гостинице?
– Нет, сударыня. Пару часов назад вышел. Что ему передать, когда он вернется?
– Что я уже приехала.
Распорядившись принести ей чуть позже ужин, девушка поднялась в свою комнату, где расторопная горничная уже наполняла водой ванну. Для Кристины это было весьма кстати: хотя поезда на этом отрезке Магистрали ходили часто, она, стремясь поскорее попасть на Сельту, ни разу не делала остановок, чтобы немного отдохнуть и помыться, поэтому сейчас чувствовала себя вконец разбитой, а вдобавок грязной и ужасно растрепанной. Отчасти Кристина даже обрадовалась, что Жером Ласлан куда-то отлучился, тем самым дав ей время привести себя в порядок перед их встречей.
Следующие полчаса девушка блаженствовала в горячей воде, прогоняя усталость и тщательно обмывая свое тело. Из ванны она выбралась взбодренная и посвежевшая, с аппетитом съела весь ужин, который принесли ей к концу купания, затем надела самое нарядное из своих платьев и, усевшись перед небольшим зеркалом возле кровати, принялась наводить красоту.
За этим занятием ее и застала горничная, пришедшая сообщить, что в гостиницу вернулся Жером Ласлан и желает засвидетельствовать ей свое почтение. Кристина попросила еще минутку подождать, второпях закончила расчесывать волосы, подвела тушью брови и ресницы, слегка провела помадой по губам и наконец пригласила его войти.
Жером Ласлан оказался молодым мужчиной лет тридцати, может, чуть старше, среднего роста, коренастый, с коротко остриженными черными волосами и пронзительными карими глазами. Он был одет в скромный дорожный костюм полувоенного покроя и высокие сапоги для верховой езды, а на широком кожаном поясе у него висел короткий меч в простых, без всяких украшений, ножнах. В целом его внешность была довольно заурядной – чего нельзя сказать о сильной магической ауре, которая свидетельствовала о наличии у него полноценного (так называемого инквизиторского) дара.
Войдя в комнату, мужчина поклонился.
– Приветствую вас, барышня.
– Здравствуйте, господин Ласлан, – сказала Кристина. – Рада вас видеть. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. – А убедившись, что за дверью их никто не подслушивает, она добавила – Насколько я понимаю, Жером Ласлан не настоящее ваше имя.
– Конечно, нет, – ответил посетитель, присаживаясь на стул в двух шагах от кресла, в котором сидела девушка. – На самом деле меня зовут Эдвин ван дер Мер.
– Отец Эдвин?
Он удивленно взглянул на нее:
– Как вы догадались?
– Отчасти по вашей строгой одежде и военной выправке, – с улыбкой объяснила Кристина. – К тому же у вас хорошо поставленный командный голос. Но, когда вы садились, меч вам мешал и вы поправили его слишком уж нервным, неловким движением. Значит, к оружию вы непривычны. Вот я и решила, что вы священник.
Эдвин ван дер Мер немного растерялся:
– Неужели это так очевидно?
– Вовсе нет. Сама я догадалась об этом лишь потому, что знала, кто вас послал. А первым моим предположением было, что вы инквизитор – такой же приверженец несторианства, как и.
Молодой священник жестом остановил ее.
– Прошу вас, – сказал он, – не называйте никаких имен. Мне известно, что один из наших братьев по вере занимает весьма влиятельный пост в Инквизиции, но знать, кто он, я не хочу. Это меня не касается. И вообще, нам не следует упоминать о некоторых вещах, пока есть хоть малейший риск, что наш разговор могут подслушать.
– Да, вы правы, – согласилась Кристина. – К тому же не исключено, что мой путь до этой гостиницы проследят. – И она вкратце рассказала о досмотрах на Магистрали.
Эдвин ван дер Мер кивнул:
– Да, я знаю. И боюсь, что эти непредвиденные обстоятельства сильно усложнят наше путешествие. Сейчас вам нельзя рисковать, показываясь на Магистрали, поэтому какое-то время нам придется ехать верхом по дикой Равнине, в обход населенных Граней.
– И долго?
– Если повезет, то недели две, но, скорее, не меньше месяца. А когда эта суета наконец уляжется, мы вернемся на Магистраль. Не думаю, что в поисках исчезнувшей фрейлины Инквизиция вновь начнет останавливать и досматривать поезда. Главное, чтобы вашему бегству не придали большого значения и не связали его… ну, вы знаете с чем.
– Думаю, что не свяжут. Прошло уже достаточно времени, а кроме того, я устроила все так, что меня отпустили, ни о чем не расспрашивая. Принцесса с радостью дала добро на мой отъезд – как я подозреваю, она очень не хотела брать меня в свою поездку по Граням, и мое отсутствие во дворце было ей на руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119