Удивительных достижений в этой области дос
тигли парижские профессора Девержи и Орфила. Он осведомился, знают ли го
спода лекари об этом и в состоянии ли они применить соответствующие хими
ческие способы исследования по делу Лафаржа. Было заметно, что Барду, Мас
сена и Леспинас смутились, но слишком велика была их гордость, чтобы приз
наться в своем неведении. После торопливого совещания трех медиков Лесп
инас ответил, что они, само собой разумеется, готовы провести в Бриве все н
еобходимые исследования. Они лишь считают, что следует привлечь их колле
г Лафоса и Д'Альбея, имеющих большой опыт проведения химических исследов
аний.
Так Ц в указанный выше час и указанным выше образом Ц на сцене появилас
ь токсикология, которой предстояло привлечь к себе внимание миллионов л
юдей по обе стороны Атлантики.

2

Состояние токсикологии на я
нварь 1840 г. Матье Жозеф Бонавантюр Орфила в Париже. Джеймс Марш и его аппар
ат.

Чтобы описать ситуацию, в которой находилось в тот исторический момент т
о, что называлось «токсикологией», нам следует вернуться немного назад.

«Вырвите яд из-под покрова тайны, покажите его, и виновная будет повешена!
» Ц воскликнул лет за сто до того Генри Филдинг Ц человек, создавший в Ло
ндоне учреждение боу-стрит-раннеров (сыщиков при полицейском суде на Бо
у-стрит). Это восклицание относилось к случаю, когда одна вдова была обвин
ена своими соседями в том, что отравила своего мужа. Но боу-стрит-раннеры
не обнаружили в доме вдовы ни яда, ни доказательств того, что обвиняемая к
огда-нибудь его приобретала. Оставалось лишь одно Ц найти следы яда в ме
ртвом теле ее мужа. Однако никто из врачей, к которым обращался Филдинг, не
был в состоянии этого сделать.
В те дни как раз минуло тридцать лет с тех пор, как знаменитый нидерландск
ий клиницист Герман Бёрхааве установил, что различные яды, «сгорая или и
спаряясь», издают столь же различные, специфичные для каждого из них зап
ахи. Поэтому он предложил класть вещества, в которых подозревают наличие
яда, на пылающие угли и проверять затем их по запаху. Бёрхааве считается п
ервым из тех, кто попытался решить проблему обнаружения яда химическим с
пособом. Если вообще до него и предпринимались попытки доказать наличие
яда, то лишь судебными медиками в ходе производимых ими вскрытий трупов.
Эти попытки, однако, были еще далеки от обескураживающих выводов XIX и XX веко
в о том, что, за редким исключением, нельзя с точностью констатировать отр
авление на основе одних лишь данных патологоанатомического обследован
ия. Редкие исключения из этого касались только едких ядов, например кисл
от, вызывающих очевидные разрушения тканей, а также воспалительных ядов
(таких, как, например, опасное любовное зелье Ц порошок «шпанская мушка»
), которые приводили к явным изменениям в организме, в частности к разруше
нию почек.
О мышьяке же всем было известно, что он не имеет особого запаха, и легко мо
жет быть подмешан в супы, тесто и напитки. Почти каждый знал также, что сим
птомы отравления мышьяком мало чем отличаются от симптомов одной из сам
ых распространенных в ту пору болезней Ц «холера нострас», а у полиции и
судей не было средства, чтобы неоспоримо установить, умер ли потерпевший
вследствие отравления мышьяком, если только виновный сам не выдавал себ
я слишком откровенным приобретением яда или если свидетели воочию не на
блюдали процесс отравления.
Примерно в 1775 г. принципиальное в этом отношении наблюдение сделал уроже
нец Штральзунда Карл Вильгельм Шееле, работавший аптекарем в шведском м
естечке Кёпинг. Шееле установил, что белый мышьяк под воздействием добав
ленного в него хлора или «царской водки» преобразуется в мышьяковистую
кислоту. Если эта кислота приходит в соприкосновение с металлическим ци
нком, то получается чрезвычайно ядовитый, пахнущий чесноком газ. Тем сам
ым Шееле открыл газообразный мышьяковистый водород, которому вскоре пр
едстояло сыграть решающую роль в токсикологии. Лет через десять Самуэль
Ханеман, всемирно известный впоследствии создатель гомеопатии, сделал
открытие, что в жидких веществах, где предполагается наличие мышьяка (в т
ом числе Ц ив содержимом желудка), последний выпадает в виде желтоватог
о осадка в случае добавления соляной кислоты и сероводорода. Так серовод
ород стал необходимым реагентом для обнаружения металлических ядов.
В 1787 г. Иоганн Даниэль Мецгер столкнулся с примечательным явлением. Когда
он раскалял на древесном угле вещества, в которых предполагалось наличи
е мышьяка, и держал над возникающими при этом парами медную пластинку, по
следняя при наличии мышьяка покрывалась беловатым слоем мышьяковистог
о ангидрида. Если же наполнить этим ангидридом стеклянную пробирку, доба
вить в нее древесный уголь и нагревать пробирку до тех пор, пока уголь не в
оспламенится, то пары мышьяковистого ангидрида при прохождении через у
голь снова превращаются в мышьяк, который оседает на верхних, более прох
ладных участках пробирки в виде черных или черно-коричневых металличес
ких пятен, так называемых бляшек.
Это были первые попытки проникнуть в мир ядов, необъятность которого ник
то еще не представлял, да и не мог представить. Но один немецкий исследова
тель Ц Валентин Розе, асессор Берлинского медицинского общества, Ц в 1806
г. предпринял первые шаги по выявлению следов мышьяка в человеческом орг
анизме, в частности в кишках и стенках желудка, даже в том случае, когда та
ких следов в содержимом желудка уже не было, ибо яд был уже «ресорбирован
стенками желудка».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160