В 1889 г., когда в Сент-Этьене ввели бертильонаж, туда по подозрению в соучаст
ии в краже был доставлен Кенигштейн, которого обмерили, зарегистрировав
соответствующие показатели. Уже 24 марта 1892 г. Бертильон держал в руках пол
ученную из Сент-Этьена карточку с данными:
Все измерения выполнялис
ь в метрах. Ц Прим. перев.
Клод Франсуа Кенигштейн по прозвищу Равашоль; рост Ц 1,663, размах рук
Ц 1,780; объем груди Ц 0,877; длина головы Ц 0,186; ширина головы Ц 0,162; длина левой ст
опы Ц 0,279; длина среднего пальца левой руки Ц 0,122; длина левого уха Ц 0,098; окра
ска левой роговицы Ц желтовато-зеленая; шрам около большого пальца лев
ой руки.
Описательная часть карточки была не настолько полной, как это требовало
сь Бертильону, что и вызвало его сильный гнев. Тем не менее у него в руках б
ыло единственное для того времени точное описание Равашоля. Если Кенигш
тейн-Равашоль и Равашоль Шомартена окажутся одним и тем же лицом, то, знач
ит, полиция сделала огромный скачок вперед в розыске преступника. Если у
дастся его арестовать, то его идентификация будет для Бертильона пустяч
ным делом. Если Кенигштейн-убийца и Равашоль, подложивший бомбу, одно и то
же лицо, тогда, безусловно, будет нанесен серьезный удар по всему движени
ю анархистов. Анархисты Ц так можно будет заявить общественности, Ц пр
оповедующие столь высокие идеалы преобразования человеческого общест
ва, для достижения своих целей используют профессиональных убийц.
Как только 26 марта в газетах появились приметы Равашоля, замешательство
и нервозность в обществе снова усилились. В газете «Фигаро» Альбер Мильо
писал: «Равашоль? А кто знает этого Равашоля? Кто знает, как он выглядит? Эт
о реальное существо или миф? Человек ли он? Все найдено, даже динамит. Но ни
кто не знает, где найти Равашоля».
Похоже было, что Равашоль и вправду становился мифом. В нем видят то идеал
иста, то одного из основателей анархистской группы «Куртиль», то борца з
а свободу…
Но вот в воскресенье, 27 марта в девятом часу утра опять взорвалась бомба. Н
а этот раз в доме № 32 на Рю-де-Клиши. Взрывной волной жителей дома выбросил
о из постелей, и через раскрытые окна люди взывали о помощи, так как лестни
чная клетка была разрушена. Пять человек оказались тяжело раненными. В э
том доме жил генеральный прокурор Бюло, выступавший обвинителем на проц
ессе анархистов. Следовательно, нет никаких сомнений: взрыв Ц дело их ру
к. А если и были какие-либо сомнения, то их быстро рассеяла статья мнившег
о себя социалистом редактора газеты «Ле Голуа» Жарзюэля, который сообщи
л, что получил в воскресенье письменное приглашение встретиться с каким
-то незнакомцем на площади Бастилии. Этот незнакомец, во фраке и цилиндре
, представился Жарзюэлю как Равашоль и предложил дать редактору интервь
ю при одном условии: тот поклянется, что не будет публиковать точного опи
сания его внешности. Для Жарзюэля сенсационность своей публикации была
значительно дороже, нежели требование оказания помощи полиции. Поэтому
он привел только следующие слова Равашоля: «Нас не любят. Но следует имет
ь в виду, что мы, в сущности, ничего, кроме счастья, человечеству не желаем. П
уть революции кровав. Я вам точно скажу, чего я хочу. Прежде всего Ц терро
ризовать судей. Когда больше не будет тех, кто нас сможет судить, тогда мы
начнем нападать на финансистов и политиков. У нас достаточно динамита, ч
тобы взорвать каждый дом, в котором проживает судья…»
Новая волна возмущения прокатилась по Парижу. Толпами валили люди по Рю-
де-Клиши к месту последнего взрыва. Премьер-министр Эмиль Лубе часами со
вещался с военным министром и префектом полиции. Все известные зарубежн
ые анархисты были высланы из страны. В Риме, Лондоне, Берлине и Петербурге
Ц повсюду говорили о Равашоле. Анархистские газеты славили его как геро
я, как «непобедимого».
Два дня спустя, в среду, 30 марта, владелец ресторана «Бери» на бульваре Маж
анта сообщил полиции, что у него завтракает мужчина примерно тридцати ле
т, со шрамом около большого пальца левой руки. Незнакомец еще в понедельн
ик разговаривал с официантом Леро и провозглашал анархистские лозунги.
Комиссар полиции Дреш с четырьмя сержантами прибыл к ресторану как раз в
тот момент, когда незнакомец собирался его покинуть. Анархист тут же вых
ватил револьвер, но, несмотря на отчаянное сопротивление, был обезоружен
и схвачен. По дороге в полицейский участок он несколько раз пытался бежа
ть и катался но мостовой в ожесточенной борьбе с сержантами. Пока задерж
анного везли в Сюртэ, он непрерывно кричал на всю улицу: «Братья, за мной! Д
а здравствует анархия, да здравствует динамит!»
К Бертильону его привели страшно окровавленного. Он так бушевал и неисто
во сопротивлялся, что не было никакой возможности обмерить его и сфотогр
афировать. Только к пятнице задержанный успокоился. Теперь тон его измен
ился, он принял заносчивую позу героя. Только лично Бертильону он позвол
ил обмерить и сфотографировать себя. Полученные данные оказались таким
и: рост Ц 1,663; размах рук Ц 1,780; объем груди Ц 0,877; длина головы Ц 0,186; ширина голо
вы Ц 0,162; длина левой стопы Ц 0,279; длина среднего пальца левой руки Ц 0,122; длин
а левого уха Ц 0,098. Итак, Равашоль Ц «революционный идеалист» оказался Кл
одом Франсуа Кенигштейном и, по всей вероятности, грабителем и убийцей и
з Сент-Этьена. На следующее же утро сообщение об этом было помещено в печа
ти. Некоторые левые газеты реагировали с возмущением и иронией;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160