Для Готра знание этих основ, как бы интересны и поучительны они ни были, оз
начало лишь прелюдию. Начиная с того момента, когда он узнал, что радиоакт
ивный анализ, или, как его позже назвали окончательно, нейтронно-активац
ионный анализ мышьяка, все еще связан с трудностями и имеет неразрешенны
е проблемы, росла его надежда на то, что он сможет уличить Гриффона в какой
-нибудь небрежности, ошибке, поспешном выводе Ц будь они даже ничтожно м
алы. И ему действительно недолго оставалось ждать исполнения этой надеж
ды.
Профессор Деробер обратил его внимание на то, что Гриффон, несомненно, со
вершил ошибку, которая относится к числу кардинальных ошибок из тех, как
ую только может совершить любой токсиколог. Неважно, что именно толкнуло
его на это, легкомыслие или же честолюбивое стремление благодаря делу Б
еснар навсегда связать развитие радиоактивного метода со своим именем,
Ц во всяком случае, он не стал ожидать окончания стадии разработки и исп
ытания нового метода. Он поместил волосы Леона Беснара под нейтронное об
лучение в атомный реактор не на 26,5 часа, а лишь на 15. Из-за этого, бесспорно, «п
одскочило», как выразился Деробер, опасное для точных измерений излучен
ие натрия. Правда, это не вело неизбежно к неправильным результатам, но вс
е-таки создавало возможность ошибок.
Готра торжествовал во второй раз. В конце 1953 г. он для вящей уверенности об
ратился еще к некоторым британским атомным физикам. Они подтвердили то,
что ему уже было известно.
Когда 15 марта 1954 г. наступил час возобновления слушания по делу Мари Бесна
р, Готра чувствовал себя сильным, как никогда прежде. У него не было никаки
х сомнений, что и эту новую битву он тоже выиграет.
Мари Беснар большую часть времени, на которое был прерван процесс, прове
ла в тюрьме в Пуатье, но в июне 1953 г. была переведена в Бордоскую тюрьму, ибо
именно Бордо предстояло стать местом проведения второй части процесса.

Обвинителем на этот раз был прокурор Стек, а председательствующим Ц Пор
кери де Буасрэн, внешне немного резкий, но внутренне вполне уравновешенн
ый человек. Оба они не предчувствовали еще какая борьба им предстоит. Сте
к был убежден, что отныне он имеет дело с экспертами-токсикологами, чьи вы
воды больше никому не удастся поколебать. Все они подтвердили наличие аб
солютно смертельных доз мышьяка у двенадцати покойников. Они констатир
овали, что такие количества мышьяка ни при каких обстоятельствах не могл
и проникнуть в трупы из земли.
Интерес общественности к Мари Беснар и ее делу начиная с 1952 г. благодаря пу
бликациям в печати был настолько сильно подогрет, что 15 марта 1954 г. в Бордо с
обрались любопытные и журналисты со всех концов света.
В качестве пролога во второй раз состоялся длившийся целый день марш сви
детелей обвинения из провинции Вьенн. Он дал так же мало основательных д
оказательств, как и во время первого процесса, и лишь снова принес поток с
лухов и описаний характера Мари Беснар, которые представляли ее как неси
мпатичное, жадное, расчетливое, чуть ли не болезненно-сексуальное сущес
тво, но никоим образом не как убийцу.
Готра, Эйо и молодая привлекательная адвокатесса из Бордо Фавро-Коломбь
е вели более менее громкую и ожесточенную перебранку с многочисленными
свидетелями.
Но эта перебранка, как и в 1952 г., представляла собой лишь шумную, бесполезну
ю увертюру к решающему акту, в котором Мари Беснар, бледная и больная посл
е долгого пребывания в тюрьме, но все еще полная бдительности, полностью
отошла на задний план, лишь только началось сражение с экспертами и эксп
ертов между собой.
Готра остерегался всерьез выступать против результатов, полученных Ко
н-Абресом и Фабром при проведении исследований на обнаружение в трупах
яда. Их весомость и безупречная доказанность были столь велики, что ему н
е приходилось рассчитывать на успех. Да он и не опасался этих результато
в. Его с дьявольским рвением отточенная шпага была направлена исключите
льно против Анри Гриффона, о котором Мари Беснар впоследствии с глубоким
презрением к каждому, кто выступал против нее, писала, обозвав его «смешн
ой рыбой»: «Ноги в семь сантиметров и все остальное соответствующее. Он б
ыл очень мал ростом. Он имел неприятный вид человека, уверенного в самом с
ебе, а любого другого не ставящего ни в грош. Он был слишком молод, чтобы из
влечь какие-нибудь уроки из собственного опыта». Наверно, такая характе
ристика, вышедшая из-под пера Мари Беснар, не вполне соответствовала дей
ствительности, но она по крайней мере позволяет как-то объяснить ту нену
жную свару, в которую Гриффон (проделавший, впрочем, важную работу) вовлек
себя и обвинение. Суетность, жгучее честолюбие, огромное самомнение и, на
конец, недостаточное чувство ответственности, свойственное молодому п
околению, во многом утратившему за время войны и немецкой оккупации усер
дие и добросовестность в работе, Ц всем этим можно объяснить то, что в да
нном случае произошло. Председательствующий вынужден был сделать Гриф
фону замечание, что методы его работы оставляют неблагоприятное впечат
ление. Вся бессмысленность этой ссоры стала ясна позже, когда оказалось,
что вообще не было необходимости использовать еще недостаточно зрелый
метод нейтронно-активационного анализа. Повторные исследования показ
али, что, хотя Гриффон поторопился с выводами и не придерживался особенн
ой точности в работе, ему все же повезло. Вывод, что доза мышьяка, содержащ
аяся в волосах покойников из Лудена, является смертельной, оказался прав
ильным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160