Это и
есть гениальность, какой были наделены Авраам Линкольн и Уолт Дисней. В
них видим мы черты мечтателя, оттененные поэзией и юмором, что может
навести на мысль о неудаче. В каждом также очевиден практический ум,
который привел их к успеху. Мы знаем, как подчас критическая ситуация в
масштабе всей страны порождала дар предвидения у человека, чьи способности
давно были всеми признаны. Есть и другие случаи, когда мечтатель обретал
"почву под ногами" в политике, торговле или военном деле. Некоторые из нас
убеждены, что свершения возможны лишь как результат усилий коллектива, а
не гения-одиночки. Возможно, в каких-то областях науки это и так, но в
промышленности и торговле - в высшей степени маловероятно. Там, как и в
живописи, музыке, литературе и театре, величайшие достижения суждено
совершить величайшим из людей.
Если нам нужны гении, и много, логично задуматься, как бы наладить их
производство. Воспитать гения невозможно, весьма проблематичной
представляется и возможность вывести его генетическим путем. Все, что мы
можем сделать, - это увеличить арифметическую вероятность появления
гениев, обязавшись в то же время не тратить впустую тех, что у нас уже
есть. Как этого достичь? Вероятность появления дара предвидения у
способного человека или развитие способностей у мечтателя тем больше, чем
больше среди нас тех и других. Но для достижения других результатов
необходимы в корне другие условия. Для того чтобы общий уровень
способностей поднять еще выше, так, чтобы на этом фоне выделялись
отдельные выдающиеся личности, нужна стабильность. Предвидение же
стимулируется конфликтом. Поэтому в обществах, наиболее интенсивно
порождавших гениев, идейные расхождения сочетались с единообразием
представлений об уровне развития личности. Таким обществом была Англия
времен Елизаветы I, взлелеявшая гений Шекспира и Фрэнсиса Дрейка, каждый
из которых - прекрасный пример союза способностей и предвидения. И
Шекспир, и Дрейк намного превышали достаточно высокий средний уровень.
Гений Шекспира расцвел на фоне поколения людей, отлично творивших стихи и
прозу. Дрейк доказал свое превосходство перед поколением, сочетавшим
предприимчивость с мастерством и упорством. Но в мире, где царило
согласие, когда речь шла о достоинствах белого стиха и артиллерии,
навигации и мадригалов, во всем остальном согласия было мало.
И тем не менее не стоит преувеличивать контраст между уровнем
технических достижений и расхождениями по поводу господствующих убеждений.
Отблески этого конфликта можно найти в жизнеописаниях Пьера Абеляра, Жанны
д'Арк, Эразма Роттердамского, Леонардо да Винчи, Исаака Ньютона, Иоганна
Себастьяна Баха, Моцарта, Нельсона, Дарвина, Линкольна, Эйнштейна и Ганди.
Но не нужно думать, что отсутствие таких расхождений означало бы
отсутствие гениальности. Если конфликт длится столетие, других предпосылок
для гения или бездарности может и не потребоваться. Но бесспорное условие
- это высокий средний уровень, на который обычно (хотя и необязательно)
опирается гений. Дело в том, что хотя мы и признаем, что противоречия
могут оказывать стимулирующее воздействие и что отсутствие их (как,
например, в Китае) ведет к унылому конформизму, у нас есть еще более
веские основания полагать, что гений часто действительно поднимается на
плечах других.
Обратимся к примерам елизаветинской прозы, чтобы продемонстрировать тот
высокий уровень, что дает гению возможность вознестись еще выше:
"Если я в чем-то послужил своей стране и поставил ее интересы выше
своих собственных, от признания моих заслуг мне не больше пользы, чем
моряку, потерпевшему кораблекрушение, от наступившего солнечного дня, и не
больше вреда, чем тому, кто достиг гавани, - от свирепой бури".
"Из тех же отдаленных веков дошли до нас сведения о многих
изобретениях, какими пользуемся мы и" теперь, хотя имена их творцов канули
в Лету. У этих веков были свои законы, свои цари и знать, военное
искусство, мореплавание и все необходимые ремесла."
"...Не станем льстить читателю учтивыми речами, чтобы не сочли нас
глупцами, пишущими вздор".
"Нельзя по-другому объяснить этот нелепый мир, как постигнув, что
перемена в человеческих судьбах на этой великой сцене есть не что иное,
как перемена платья на сцене малой..."
"Пусть каждый ценит свою мудрость, как ему угодно. Пусть богач считает
глупцами всех, кто уступает ему в изобилии богатства, пусть жаждущий мести
пренебрегает всеми, кто не растоптал своих противников, а политик - теми,
кто не продает своих убеждений. Когда же мы, гонимые всеми ветрами,
приближаемся к гавани смерти и, бросая якорь, которому не подняться вновь,
завершаем свое житейское плавание, к нам снова возвращаются наши раздумья.
Суровые и печальные мысли, которые мы гнали от себя в здоровье и
благополучии, сторицей воздают нам теперь за безмятежно прожитые дни.
Только теперь поражают нашу душу ужасные слова: Бог поругаем не бывает".
"...Одна только смерть может привести человека к познанию самого себя.
Гордым и надменным она показывает все их ничтожество и, смиряя их
мгновенно, заставляет плакать, жаловаться, каяться и даже ненавидеть
прошедшее счастье. Она изобличает нищенство богачей. Прекраснейшим она
показывает в зеркале их уродство и гнусность, и они сами признают это".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196